Небольшие повести

Нина заперла за ним и стояла в коридоре, удивляясь внезапно нахлынувшей на неё непонятной тоске, стояла до тех пор, пока не замер стук шагов по ступенькам, пока не хлопнула тяжёлая парадная дверь. Потом она вошла в столовую, принялась за ужин и, дождавшись, когда родители легли спать, уселась на подоконник, на своё любимое с детства место, и, глядя в чёрное небо, украшенное редкими разноцветными звёздами, задумалась. В комнате было тихо, только тоненько позвякивали слёзки абажура, когда проезжал грузовик, да на стене тикали часы, медленно и солидно. Время шло. Чтобы отвлечься, Нина решила составить проект приказа, который Роман Гаврилович просил представить ему завтра. Она села за письменный столик, за которым когда-то зубрила таблицу умножения, плакала над задачками, не сходящимися с ответом, делала курсовые проекты, обмакнула ручку в фарфоровую «непроливайку» с переводной картинкой, написала: «…во время уборки мусора в цокольном этаже центральной части здания произошёл несчастный случай с бригадиром разнорабочих», задумалась и вдруг поняла причину своего плохого настроения. «Ну, конечно, это оттого, что Арсентьев сегодня пожалел меня и из-за этой жалости лгал отцу, будто я хорошо работаю. А я своим молчанием поощряла и одобряла эту ложь. Теперь он станет думать, что я только трусливая девчонка и больше ничего… И правильно станет думать». И Нина почувствовала приближение одной из тех минут отчаяния, когда ничто не мило на свете.

- Ну а мне-то какое дело, что он обо мне будет думать? - сказала она вслух. Но хотя сказано это было очень решительно, Нина понимала, что с сегодняшнего дня мнение о ней Андрея стало для неё важнее, чем мнение давнишних друзей-студентов, Романа Гавриловича и даже отца.

«В субботу, пожалуй, действительно надо съездить в общежитие, - подумала она, печально рисуя на проекте приказа треугольники и кружочки. - Интересно, что у них там за самодеятельность?..»

* * *

В той комнате мужского общежития, где жил Андрей, после посещения цирка долго не ложились спать.

За столом сидел Митя и, нарезая на газете колбасу, ужинал. У окна, на постели лежал монтёр и, заложив руки под голову, тоскливо смотрел в потолок.

- Нет, я тебе скажу, это неверно, - говорил Митя, обмазывая и колбасу и хлеб горчицей. - Если ты хочешь знать, я после цирка за ними шёл два квартала. Сперва они шли так, потом он её взял под ручку. Тогда она сказала, что он идёт не с того бока, и он зашёл с другого бока и обратно взял её под ручку.

- Ты скоро свет будешь тушить? - спросил монтёр.

- Сейчас поужинаю и потушу. И ещё одна деталь: почему его до этих пор дома нету? Ты думаешь, он один на Садовом кольце дежурит? Второй час ночи, а его нет.

- Это ещё ничего не доказывает, - сказал монтёр. - Туши свет. - А вот увидишь: на работе снова будет полный порядок. Она теперь полностью переключится на Андрея Сергеевича. Хочешь на спор?

Но монтёр вздохнул и отвернулся к стене. Митя посидел, подумал, собрал остатки колбасы, хлеба, перочинный нож, банку с горчицей, свернул всё это в один пакет и спрятал в шкафик. Потом умылся, разделся, внимательно осмотрел свои зубы в маленькое зеркальце и потянулся было к выключателю, но, услышав шаги в коридоре, бросился в постель.

Тихо вошёл Андрей и сел пить чай. По его виду ничего нельзя было понять. Несколько минут Митя притворялся спящим, но, не выдержав, приподнялся на локте и спросил:

- Ну как, Андрей Сергеевич?

- Если ты про Нину Васильевну скажешь хоть слово, - размеренно проговорил Андрей, - скину с кровати… И комнату надо прибрать. Абажур, что ли, купить бы… Люди зайдут - совестно.

- Вы скоро свет потушите? - снова спросил монтёр.

- Дай человеку чайку напиться, - заступился за Андрея Митя и, закутываясь в одеяло, тихонько добавил: - Я же тебе говорил, что всё в порядке…

* * *

Соревнование верхолазов двух высотных зданий привлекало всё большее внимание строителей.

Однажды, проходя в контору, Нина увидела народ, толпившийся у доски показателей.

- Что тут за митинг? - спросила она.

- Ждём, когда вчерашний процент выведут, - ответила Лида. - Больно тихо ваша контора работает, Нина Васильевна.

Нина сказала об этом главному инженеру, и со следующего дня девушка с украинским акцентом стала передавать сводки выполненных работ - сначала о своём доме, а потом о доме, с которым соревновались комсомольцы; и во время таких передач к репродукторам стягивался народ, а шофёры останавливали свои самосвалы и открывали дверцы кабин. «Как будто футбол передают», - улыбалась Нина, глядя сверху на строительную площадку.

С каждым днём монтаж каркаса шёл быстрее, и Роман Гаврилович как-то сказал Нине по секрету, что появилась возможность дотянуться до нужной отметки на день раньше планового срока.

Действительно, за неделю каркас сильно вырос, и у строителей уже не было сомнения, что работы будут закончены вовремя. Дело теперь заключалось в том, чтобы обогнать комсомольцев соседнего дома, показать более высокую выработку и мастерство.