Небуляры

– повторил Дан за Кави и Арсеном. Клубы тумана пришли в движение, вытянулись языками, сползли сплошным потоком по стеклу и потекли прочь от купола. В цехе стало так жарко, что в экзоскелетах включилось охлаждение. Мощные струи тумана потекли между ажурными треугольниками солнечной батареи, закрутились водоворотами вокруг башни грависвязи. За первой солнечной батареей открылись еще три, их лопасти одна за другой выходили из тумана, раскрываясь и поворачиваясь к свету звезды Лаланда.

Желтая лампочка замигала около входа в аккумуляторную. Дан в три прыжка оказался внутри и замер. Сине-желтые диаграммы в мираже над ожившим пультом показывали десять ярко-желтых пустых аккумуляторов, один синий полный, а последний, двенадцатый, будто стакан водой, быстро наполнялся синим цветом, обозначающим заряд. Пульт предупреждал и мигал, требовал подзарядки и сигнализировал об аварийной остановке конвейера, но Дан лишь мельком взглянул на экраны и огоньки. Он выскочил из аккумуляторной и подбежал к стеклу – развернутые лопасти солнечных батарей так и горели черно-золотым блеском под ясным звездным небом. На башне грависвязи зажглись красные огоньки сигналов.

«Ой, он поехал, падаю! Опять на ту же ногу! Арсен! Дан!» – ворвался в его мысли отчаянный вопль. Что там такое? На бегу повторяя мысленный вопль, Дан бросился к конвейеру. «Он едет, а я зацепилась!» – в ужасе твердила ее мысленная волна. Кави, неуклюже пыталась отползти от движущегося серого полотна, но сломанная нога оказалась между лентой конвейера и краем стола. Арсен, засунув руки в щель между ногой и движущейся лентой, попытался отцепить вытянувшуюся в тонкий жгут хамелеоновую пленку. Экзоскелет затрещал. Коричневая пыль перемолотого сырья взлетела из бункера рядом со столом и окутала облаком обоих.

Дан схватил с ленты крупный камень и забил его между лентой полом. Лента задергалась, остановилась а в углу цеха замигали красные огоньки аварийного сигнала. Вскочив, Арсен отцепил штанину «Бойца» от ленты. «Где он выключается?» – забегала его мысль. Дан бросился к пульту у входа. Через секунду красные огоньки погасли, лента перестала дрожать, и выростица наконец высвободила больную ногу. Вид у нее был измученный, худое лицо вытянулось, глаза глядели черными провалами, а ужас, который бился в ее мыслях, мог разогнать десяток небуляров. Дан не стал успокаивать ее, а снова и снова повторял за ней испуганные всплески биоволны.

За стеклом цеха открылась коричневая поверхность Трайи, усыпанная камнями. На камнях лежали два мертвых рейдера в своих огромных «Хануманах», а совсем рядом со стеклом цеха трое рабочих завода в разноцветных гражданских экзоскелетах фирмы «Нараян». От этого зрелища Дану снова стало не по себе, зато небуляр отодвинулся еще дальше, открыв стоящий на прежнем месте катер. Около катера никого не было, но пилот, расстреливавший беглецов для забавы, мог быть еще там. Хорошо бы выманить подонка из пультовой, но как?

Биоволна выростицы вдруг замолчала, она закрыла глаза и начала тихо заваливаться набок. «Ты что, Кави? А ну, перестань!». Он не отзывалась, в очередной раз потеряв сознание.

Красный лучик ударил в глаза Дану. Он посмотрел вверх, сквозь прозрачный купол цеха. Четыре красных огонька зажглись на широкой темной верхушке башни грависвязи, а четыре черных шара локаторов пустились в свое путешествие, кружась вокруг нее. Отлично! Теперь у них была и грависвязь, и локация. Надолго ли, Дан не знал, но связь была, и надо было скорее посылать сообщения. Кому и когда – он придумает по пути в лабораторию, а пока – бегом! Дан бросился к двери, Арсен подхватил Кави под мышку, как ящик, и все двинулись в лабораторию.

23

– Извините, господин командир, но я вынужден побеспокоить вас и госпожу Нараян и доложить о конце исследования, – услышал Дан, едва открыв шлюз. Кому это докладывает о конце исследования невменяемый Чаттерджи? Зачем он начал грависвязь без предупреждения? Ведь рейдеры «Уграсены» наверняка перехватят любое сообщение с Трайи! Выростица зашевелилась под рукой, и Дан опустил ее на пол. Арсен осторожно пробрался в коридор за его спиной. «Что там такое? Уже есть связь?» – беззвучно поинтересовался этнограф, стягивая с головы пленку своего шлема. «Тихо!» – ударил внушением Дан. Этнографы притихли, но Чаттерджи продолжал, как ни в чем ни бывало, биоволна изобретателя полностью совпадала с его словами.

– Извините, господин командир, но с сегодняшнего дня на концентраторе А-поля может работать любой человек! На опытном образце в масштабе один к десяти я смонтировал экран обратного потока А-поля и сам проработал в режиме стопроцентной загрузки в течение двадцати пяти минут без вреда для себя!

Вот он чем занимался! Дорабатывал свой опытный образец концентратора, похожий на модель гравидеструктора! Но почему после всех мук совести, искреннего раскаяния и патриотических порывов изобретатель докладывает обо всем командиру «Уграсены»? Неужели так ловко притворяется? Нет, это вряд ли.