Читаем Небытие полностью

– Сама посуди, – принялась оправдываться подруга, – я общаюсь с тобой не меньше, чем с Майком, а то и поболее. Взаимопонимание у нас на высшем уровне, иной раз я только рот открою, а ты уже отвечаешь. Я знаю твои вкусы и предпочтения лучше, чем кто-либо. Даже взгляды на многие вещи и ситуации у нас с тобой схожи. А еще я не так давно поняла, что за два с половиной года проживания на Гзоне привязалась к тебе – не оторвешь. И если все сказанное до сих пор не убедило тебя, то последний аргумент – я твой якорь, а на такое, как заметил Эрай, идут только самые близкие люди, все-таки риск.

– Так вот почему я тебя видела в отражении зеркал! Вивера говорила про брачные узы и кровную связь, но, выходит, душевную привязанность тоже нельзя сбрасывать со счетов.

– Да и якорную тоже, – подмигнула подруга и сунула мне в руки чашку с горячим чаем. – Просто счастье, что не пришлось тебя вытаскивать якорением. А что за Вивера?

И я, устроившись поудобнее в постели, рассказала Даше про Небытие и его хозяйку, а правильнее сказать – узницу. Подруга внимательно меня слушала, не перебивая, только время от времени ахала или прижимала худенькие ладошки к щекам.

– Мэд Лоус поделился с нами очень укороченной версией прошлых событий, – сделала вывод она, стоило мне замолчать.

– Думаешь, с умыслом утаил подробности? Или просто не посчитал важным?

– Ну, во-первых, он действительно не знает, как помочь студентам, иначе давным-давно это сделал бы. А во-вторых, чем меньше ты, Шейла, знаешь, тем проще контролировать твои новые идеи по спасению Майка. Вспомни, сколько раз ты за последнее время рисковала и занималась самодеятельностью?

– Исключительно из благих намерений!

– Да никто не спорит, но ректор отвечает за твою жизнь перед мэдью Авизо и главой Светлонии.

– В академии действует принцип невмешательства и выживания собственными силами, ты забыла?

– Поэтому он особо и не вмешивается в твои очередные эксперименты. Но и помогать, подталкивая к опасным идеям, не собирается.

– Эх, Дашка, Дашка, все-то у тебя хорошие. Небось даже маньяка Даля давно для себя оправдала.

– А ты слишком недоверчивая, – парировала подруга. – Даже во мне и в Майке умудряешься сомневаться.

Я вздохнула. Она права, безосновательные подозрения частенько посещали меня.

– В тебе нет, никогда.

– Выходит, один Майк не заслужил твоего доверия?

– Не то чтобы не заслужил… Просто я не знаю ничего о его чувствах.

– Но ведь все ясно как божий день!

– Ничего подобного. Мы можем только предполагать, но как обстоит все на самом деле… Он же ни разу мне ничего такого не говорил. Да и не делал…

– Как это «не делал»? Он ухаживал за тобой по всем правилам.

– А ты можешь сказать с уверенностью, что это не по дружбе совершалось?

– Я поняла тебя. Хочется все-таки от любимых людей слышать, что ты небезразлична им. Но Шейла, ведь и ты ни разу Майку даже не намекнула, что влюблена.

– Я не была уверена.

– А сейчас? Уверена?

– Да, – ответила я и поняла, что по этому вопросу у меня не осталось ни малейших сомнений. Вот только сказать Майку о своих чувствах не имею возможности. И так горько стало, в горле запершило.

– Не-не-не, только не плачь, – забеспокоилась Даша и принялась отвлекать меня разговорами: – У вас все еще впереди, сама же не велишь списывать его со счетов. Лучше скажи, ты веришь этой Вивере? Думаешь, она действительно связана с иномирянами и не может их отпустить?

– Не может или не хочет – какая разница? В любом случае не отпустит. Она столько лет ждала освобождения, а тут хоть и призрачный, но все же шанс уйти за грань.

– И мэд Лоус со старейшинами в курсе, но не могут ничего придумать?

– Могли бы – давно бы хоть что-то предприняли.

– Мы им скажем? – поинтересовалась Даша.

– Про то, что нарушили правила и самовольно забрались на закрытый уровень подземелья? Хочешь для нас всех неприятностей?

– Ой, я не подумала!

– Да и не в наказании дело, смысла рассказывать нет. Мы узнали лишь то, что было давно известно ректору. Единственное, о чем мэд Лоус не знал, – как называется нечто, сосущее энергию из спящих иномирян. Но выдуманное имя Вивера ему ничего не даст.

– Выходит, ты рисковала напрасно?

Я неопределенно пожала плечами. Что тут скажешь? Я так не считала, но и пользы от пребывания в Небытии пока не видела, разве что глубже поняла суть проблемы. И все-таки некая постоянно ускользающая мысль крутилась в голове, поймать ее, однако, никак не выходило. Хотелось побыть в тишине и хорошенько подумать. Ощущение того, что разгадка на поверхности, не покидало меня. Но Даша спать, похоже, не собиралась.

– Что будем делать? – вперилась она в меня настойчивым взглядом.

И не хочешь – ответишь.

– Почему ты у меня спрашиваешь?

– Ты и раньше шустрой была, а в последнее время – просто генератор идей.

– Эх, если бы действительно что-то стоящее в голову пришло. Но сейчас мозги словно в вате, – призналась я.

– Извини, конечно. Ты же только что оттуда. Тебе нужно отдохнуть. Через пару дней, когда восстановишься, мы вместе подумаем. Да?

– Само собой, – отозвалась я, демонстративно зевая.

Перейти на страницу:

Все книги серии Сердце академии магии

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное