Нечаянное зло

Как завещание Каретной оказалось в письменном столе, когда он его лично обшарил и сфотографировал, Дымов вообще не понял. Он заново пересмотрел фотографии, напрягал память, стараясь вспомнить мельчайшие детали осмотра, и приходил к выводу, что ничего похожего на завещание в личных бумагах Светланы не было. Да и подкинуть никто не мог, ключ от квартиры был только у него. После недолгих сетований и упреков, адресованных себе, майор списал прокол на собственную невнимательность.

Заполучив завещание, старший следователь немедленно направился в контору Беллы Йоффе — старейшего нотариуса Камска. Ее кабинет находился в подворотне старого дома дореволюционной постройки. Если молодые нотариусы, которых Белла Аркадьевна знала еще девчонками, обустроили себе современные офисы, Йоффе довольствовалась дворницкой, выделенной районной администрацией в 1993 году. Убогость помещения она старалась компенсировать невероятным количеством растений разных видов, оттенков и форм, их Белла Аркадьевна выращивала сама или доставала у знакомых. Благо тех было хоть отбавляй.

Открытая и радушная, она не гналась за сверхдоходами и даже не имела помощницы. С трудом справляясь с компьютером, Йоффе больше любила заверять копии, чем оформлять нотариальные сделки, приносившие в сотни раз больше дохода. Однако ей доверяли и могли прийти за советом в самых запутанных случаях. Поэтому неудивительно, что редкое в юридической практике закрытое завещание Каретной было оформлено именно у нотариуса Йоффе. Дело в том, что закрытым оно считается, если завещатель желал сохранить тайну волеизъявления вплоть до своей смерти.

С трудом пробравшись сквозь цветочные дебри, Дымов застал Беллу Аркадьевну за церемонией неторопливого чаепития. Не мешкая, он предъявил нотариусу служебное удостоверение.

— Я за долгие годы в нотариате вроде бы ничего противозаконного не сделала, гражданин начальник! — зычно захохотала Йоффе. — Могли бы, молодой человек, просто представиться без этих пугающих ксив.

— Визит официальный, касается завещания гражданки Каретной.

Многоопытная Белла в мгновение ока «считывала» людей, находя к каждому единственно верный подход. Со следователем она решила вести себя максимально доверительно, со смесью легкой эмоциональности и фамильярности, которые можно списать на ее возраст.

— Несчастная девочка, как мне ее жаль, — чуть не всхлипывая, начала она свой рассказ. — Когда она пришла ко мне, я искренне удивилась и спросила, не больна ли она? Светочка ответила, что нет, но в завещании, дескать, есть необходимость. Я, видите ли, знала ее покойную мамочку, артистку театра драмы, та тоже рано ушла из жизни. У девочки после смерти матушки никого не осталось. И надо же такое трагическое повторение судьбы.

— А наследники есть?

— Официальный запрос на нотариальную палату факсом кинете? — прищурившись, скороговоркой произнесла нотариус.

— Обязательно.

— Тогда расскажу авансом. — Здесь Белла Аркадьевна перешла на заговорщический полушепот, хотя в конторе кроме Дымова, самой Йоффе и ее цветов никого не было. — Буквально на днях ко мне явилась Аверина Мария Андреевна, представилась племянницей покойной. Приехала с Дальнего Востока, поселок Эльбан. Слышали о таком? Вот и я не слышала. Утверждает, что она родственница Каретной. Как положено, предъявила свидетельство о смерти, говорит, пришла оформлять наследство. Завещание, про которое она ничегошеньки не знала, мы вскрыли. А там! Как думаете, что?

— Интригуете?

— Есть такое, простите меня, старую. Так вот, там все завещано некоей дамочке с фамилией Бурекони.

— Итальянка?

— Написано, гражданка России, паспорт выдан в Тиходонске. Может, кавказская фамилия? Сейчас посмотрю имя, — Белла Аркадьевна порылась в груде бумаг, — а, вот она. Бурекони Снежана Лольевна, 1976 года рождения. Факс с запросом пришлете, все официально отвечу.

— А дальневосточница себя как повела?

— Аверина? Говорит, что о родственниках с такой фамилией никогда не слышала и потому сильно сомневается в законности завещания. На что я сказала, что почти месяц прошел, наследница не объявилась, и если не явится в течение полугода, то наследство примет Аверина. Но я должна начать розыск, так что уже сделала запросы по этой Бурекони. Может, вы поможете?

— Тоже запрос пришлете факсом? — засмеялся Дымов.

— Иронизируете, майор, над старым работником нотариального труда.

— Работником пера и печати. А еще дырокола и амбарной книги. Телефончик Аверина вам оставила?

— А як же, вот он. Записывайте.

Продиктовав телефон и еще раз посетовав на старость, Йоффе ловко выпроводила следователя, напомнив про факс. Покидая контору, Дымов выдохнул: «Крутая тетка».

— Алло! Кирилл Борисович, узнали? — В трубке шуршало и потрескивало. — Это Дымов. Мы можем с вами увидеться через два часа?

— Да, я свободен. Скажите, где? — отозвался Хабаров.

— Нашлась наследница Каретной. Она только что ушла от меня. Приходите ко мне в отдел, надо посоветоваться. Адрес знаете?