Нечаяный сюрприз для графа (СИ)

Король недовольно поджал губы.

-Теперь я могу узнать, Ваше Величество, что Вы все-таки намерены делать для Вашего подданного, попавшего в беду в другой стране, выполняя Ваше задание? – я решила вернуться к тому, ради чего пришла.

- Вы говорили о кодовых словах и значках, - сказал король вместо ответа. – Что Вы имели в виду?

- Слова и значки, которые вставляются в обычный текст, если нельзя напрямую сообщить об опасности, - начиная злиться, ответила я.

- А откуда Вам это известно? – не унимался Генри.

- Вы ошибаетесь, если думаете, что мне об этом рассказал Торин. Он не считал возможным говорить со мной о своей службе, да я и не спрашивала. Коды и значки – это азы дипломатической деятельности, ее, так сказать, оборотная сторона.

- И что это за сторона? – продолжал докапываться до меня король.

«Да что ж ты привязался-то ко мне?» - от досады не сдержавшись, пробормотала себе под нос по-русски.

- Хотелось убедиться, что ты тоже попаданка, - вдруг услышала на чисто русском.

Это был для меня шок! Я потеряла дар речи и стояла, вытаращив на короля глаза. Он подошел ко мне почти вплотную и выглядел при этом довольным.

- Мне удалось тебя удивить, наверное, Ольга? – улыбнулся король.

- Не то слово! – наконец, удалось выговорить мне. – Да, Ольга. А Вы, наверное, Гена?

- Верно! – ухмыльнулся он, а потом более серьезным тоном произнес: - Нет никаких кодовых слов и знаков, я об этом даже не думал. Да и не было в них никакой необходимости.

- Ничего страшного, это можно чуть позже исправить, - с энтузиазмом произнесла я. – Так Вы отзовете Торина?

- Я не буду этого делать, - перешел на местный язык король. – Ваша интуиция, леди Оливия, не может служить достаточным основанием для отзыва дипломата.

Я была удивлена столь резким переходом от русского парня Гены к королю Картаса Генри, но не обескуражена.

- А если Вам предоставят факты, то Вы отзовете? – искала я варианты.

- Вы ставите мне условия, леди Оливия? – прищурившись, спросил Генри, «включив» на полную самодержца – вершителя судеб.

- Я лишь пыталась помочь любимому, - глядя в отнюдь неглупые глаза короля, ответила я, поняв, что не удалось убедить ни короля, ни соотечественника Гену.

После аудиенции мы с отцом ехали домой.

- Ты тоже не веришь мне и думаешь, что это женские капризы? – спросила я его.

- За последние месяцы я не помню, чтобы ты ошибалась, а твоя настойчивость приводила всегда к положительным результатам, - ответил отец.

- Спасибо, - мне была приятна его поддержка.

- И еще, мне почему-то кажется, что даже отказ короля тебя не смутит, -улыбнулся он.

- Ты прав, отец, - подтвердила я. – Мне необходимо съездить в замок Монсервиль, кого ты порекомендуешь мне в сопровождающие?

- Нашу родственницу леди Пэгги Атвуд. Надеюсь, эта пожилая немного глуховатая леди будет тебе прекрасной компаньонкой, - немного подумав, ответил он.

- Благодарю тебя, - растроганно сказала я ему.

Леди Пэгги оказалась кузиной отца, она жила в провинции в небольшом имении, доставшемся ей в наследство. Это была одинокая, никогда не бывавшая замужем, женщина шестидесяти пяти лет, она вела замкнутый образ жизни, а поводом этому послужила, по-видимому, та же аллергия, потому что ее кожа была покрыта красноватой сыпью. Именно по этой причине соседи избегали общения с ней, боясь заразиться, в одиночестве она увлеклась разведением цветов, не зная о воздействии некоторых из них на ее здоровье. При нашей первой встрече леди Атвуд настороженно смотрела на меня, точнее, в ее глазах я разглядела страх, как я поняла чуть позже: она панически боялась, что я откажусь от такой компаньонки.

- Леди Атвуд, благодарю за то, что согласились сопровождать меня в поездке. Я надеюсь, что мы подружимся, и зовите меня, пожалуйста, Оливия, - сказала ей после того, как отец представил нас друг другу.

- Мне было бы приятно, если бы Вы называли меня леди Пэгги или тетушка, дорогая Оливия. Я должна благодарить Вас за редкую возможность покинуть мое поместье и немного попутешествовать. Обещаю, что не доставлю Вам никаких хлопот в поездке, - заверила она меня.

Леди Пэгги мне понравилась, мы с ней быстро подружились. Я ей вкратце рассказала о нас с Торином, о том, почему я еду в замок его друга. Она внимательно меня слушала, глядя в лицо, ни разу не перебила и не переспросила. Позже я убедилась, что тетушка, действительно, плохо слышит и пытается читать по губам. Остается только догадываться, что она услышала из того, что я ей рассказала о себе и Торине.

Леди Атвуд оказалась достаточно выносливой, в дороге мы останавливались на постоялых дворах только на обед и на ночлег, но она постоянно улыбалась, рассматривая окружавшие нас пейзажи, ни на что не жаловалась и не скрывала, что получала удовольствие от нашей поездки. Насколько она плохо слышит, я поняла, став свидетелем ее разговора с прислугой на постоялом дворе, где мы остановились, чтобы переночевать. Подошедший к нашему столу слуга спросил ее:

- Что Вам подать?

- Любезнейший, сначала – ужин, а потом уже – кровать, - сказала она ему с вежливой улыбкой.

А как-то, когда она выходила из экипажа, я спросила ее: