Нечего терять, или Мужчину делает женщина (Предсмертное желание, или Поворот судьбы)

– Ходят слухи, что тебя семейная жизнь не устраивает. Гулять-то ведь тоже умеючи надо. А не можешь – не берись.

– Я так и знал, что Милка что-то напела. Не зря она сегодня так нажралась.

– Нажралась потому, что ты ее до этого довел. Ты хоть видел, как другие мужики гуляют? Тихо, мирно. Для семьи совсем незаметно. А ты что творишь? Ты посмотри, до чего ты жену-то довел!

Вадим ударил кулаком в стенку и с отчаянием произнес:

– Ты меня жить не учи! Мне самому хреново. Я знаю, что виноват перед Милкой. Влюбился я, понимаешь, влюбился…

– Как влюбился, так и разлюбишь. Когда-то ты Милку любил и, если я не ошибаюсь, очень сильно.

– А я разве сказал, что теперь ее не люблю? Просто сейчас я люблю ее как друга, но не как женщину. Это совсем другое, понимаешь?

– Не понимаю. Ты забыл, что твоя жена в первую очередь женщина и относиться к ней надо подобающим образом!

Вадим встал и нервно заходил по кухне.

– Вика, я же тебе сказал, что мне сейчас тоже нелегко. Я, может, больше Милки мучаюсь. Она напилась да спать завалилась, вот и все ее мучения. А у меня теперь целую ночь голова кругом идти будет.

– А с чего это у тебя голова будет кругом идти? – насторожилась я. – С любовницей сегодня встретиться не получилось? Наверно, именно поэтому ты сегодня так рано домой пришел.

Вадим бессильно опустил руки. Было видно, что он очень страдает. В этой игре, где были трое, страдали все. Страдал неверный муж, страдала измученная ревностью жена, страдала уставшая от бесперспективности отношений любовница.

Губы Вадима задрожали. Вадим не был подлецом. Он вместе с Милкой создавал иллюзию примерной пары, на которую многие смотрели с нескрываемой завистью. Теперь это была своеобразная игра в счастливый брак, где одна исполняла роль жены, а другой мужа. Они старались изо всех сил, насколько это было возможно. В последнее время Вадим как мог баловал Милку, покупал ей кассеты с новыми фильмами, водил в кафе, но всегда, даже когда они занимались любовью, Милка чувствовала, что они не одни, что в его душе, в его мыслях и в его сердце – та, другая. Она устала от ощущения, что каждую минуту кто-то дышит ей в спину. Вадим тоже был измучен двойственностью положения. Он не мог решиться оставить жену и не мог отказаться от праздника необузданных страстей, который ждал его у любовницы. Все зашло в беспросветный тупик.

Неожиданно он стал медленно оседать на пол. Коснувшись головой батареи, он поднял на меня ничего не понимающий взгляд.

– Вика, что это? – прошептал он чужим глухим голосом.

Я бросилась к нему и увидела, что из его открытого рта появились пенистые пузыри.

– Вадим, что с тобой?! Тебе плохо?

– Мне больно. Такая острая боль… Ты даже не представляешь, как мне больно…

– Это что, сердце? Плохо с сердцем?!

– Не знаю…

Он склонился вперед, и я увидела, что спина залита кровью. Я перевела взгляд на окно – в нем виднелась небольшая дырочка.

– Бог мой, Вадим, в тебя стреляли! – охнула я.

– Кто? – еле слышно спросил он.

– Не знаю.

– У меня нет врагов.

Опомнившись, я бросилась к телефону, чтобы вызвать «скорую помощь». Затем помогла Вадиму лечь на пол, подложила под голову подушку.

– Держись, скоро должны приехать. Только не раскисай. Я сказала, что огнестрельное ранение… Ты, главное, держись. Учись у своей жены. Она столько всего вынесла… Чудом жива осталась… У нее огромная сила воли и вера – она верила в настоящую любовь, знала, что обязательно встретит такого мужчину, как ты. Не раскисай. Не имеешь права. У тебя жена красавица. Она без тебя и дня не проживет. Ты ведь даже не представляешь, как сильно она тебя любит…

Вадим открыл глаза, в них стояли слезы. Он тяжело дышал.

– Вика, если со мной что-нибудь случится, ты ей обязательно позвони. Пусть она ко мне в больницу придет… А если я до больницы не дотяну, пусть придет на могилу…

– Молчи…

– У меня в кармане записная книжка. Ее зовут Олей. Оленька… Я хотел ее сегодня увидеть. Она обычно на реке загорает. Приехал, а ее нет. Ни дома, ни на пляже. Домашний и сотовый молчат. Мне так хотелось ее увидеть… Ты ей скажи, что я ее очень люблю… Если я умру, у меня только одно желание – вернуться на эту землю в виде какого-нибудь облака, полюбоваться ею со стороны. Она бы подняла голову, улыбнулась и поняла, что это я.

– Хорошо. Я все сделаю, – прошептала я, пряча слезы, и достала из его кармана записную книжку.