Нечем дышать

— Благословение. Приедут два ламы из монастыря в Самагауне и попросят у горы разрешения на восхождение, а потом благословят наше оборудование, чтобы оно охраняло нас.

— К нам присоединятся люди со всей территории вокруг базового лагеря, — сказал Дуг. — Будет праздник.

— Класс! — сказал Грант, а Элиз щелкнула пальцами.

В лагере «Горных восхождений Маннерса» появятся новые люди? Эта мысль наполнила Сесили неожиданным ужасом. А может, этот ужас был вполне ожидаем… Пока она не убедится в том, что смерть Алена была несчастным случаем, будет существовать вероятность того, что на горе находится кто-то опасный.

И сейчас гора приближалась к их лагерю.

17

Дуг вышел из палатки, и Сесили поняла: вот ее шанс. Она выскользнула наружу вслед за ним и зашла в связную палатку, которая также служила ему спальным помещением. Рядом с его почти свернутым спальным мешком лежала книга Джоан Дидон[40] с треснувшим корешком, а рядом был журнал в кожаном переплете. Прежде чем Дуг сообразил, что не один в палатке, он закрыл глаза, покачал плечами и сделал глубокий и долгий вздох. Сесили не хотелось мешать ему. Она осторожно попятилась, но случайно задела бедром за стол. Оборудование, стоявшее на столе, загрохотало.

Дуг резко обернулся. И мгновенно напрягся, когда увидел ее. Сесили испуганно сглотнула. Кажется, он невзлюбил ее, причем причина неприязни была гораздо серьезнее, чем ее недавняя оплошность. Может, из-за того, что она журналист, который постоянно задает вопросы, что-то расследует, то и дело возвращается к тому, что ее просят оставить в покое? Но он же знал, что она будет здесь. Ей надо делать свою работу.

— Сейчас подходящее время для короткого интервью? — У нее неожиданно пересохло в горле.

— Твоя история — о Чарльзе. Не понимаю, зачем тебе говорить со мной. — Дуг переложил бумаги на столе.

Сесили шагнула вперед.

— Просто пара вопросов. Ты же знаешь Чарльза лучше всех. Ты был с ним на всех этапах его пути, занимался логистикой для экспедиций… и у тебя все шло гладко. Я точно знаю, что без тебя он не смог бы выполнить свою миссию.

Дуг молчал, держа в руке лист с какой-то очень сложной схемой.

— Ладно, пара вопросов.

— Здорово. — Сесили достала телефон и сморщилась, увидев, что батарея села. Придется полагаться на дедовские методы. Дуг сел на стул, а она — не видя иной альтернативы — пристроилась на столе и замерла, приготовив блокнот и ручку. — Как вы познакомились?

— Мы познакомились в Шотландии. Он был одним из слушателей моего курса по зимнему альпинизму.

— Говорят, если ты сможешь выжить в шотландскую зиму, то выживешь где угодно, — склонив голову набок, сказала Сесили.

Дуг улыбнулся:

— Это верно. — Он вздохнул и почесал серебристую щетину на подбородке.

— Сколько ему тогда было? — Она подалась вперед.

— Гм… может, семь?

Сесили изогнула брови.

— И родители позволили своему семилетнему сыну отправиться в шотландскую глушь?

— Это было частью программы, что я вел в тот период. Для детей с… трудными семейными обстоятельствами. Он быстро овладевал навыками, проявлял бо́льшую выдержку и выносливость, чем остальные. В нем больше от горного козла, чем от человека. И стремление, которое редко встретишь у других. Потом Чарльз приезжал каждый год. Даже учил историю альпинизма. Он произвел на меня огромное впечатление. Однажды осенью — ему тогда уже исполнилось восемнадцать — я собирался на Ама-Даблам[41] и пригласил его в экспедицию от «Высотного экстрима».

— Для него это был ценный опыт.

— Денег у него было немного, поэтому, чтобы получить значительную скидку, он помогал мне в работе.

— С твоей стороны это было щедро.

Дуг пожал плечами.

— Альпинизм — спорт, который процветает благодаря наставничеству. Это часть моего долга.

Сесили внимательно следила за лицом собеседника. Когда он говорил о детстве и юношестве Чарльза, его взгляд был ласковым и отстраненным. Было ясно, что мальчик много значил для него. И, кажется, их отношения едва ли ограничивались наставничеством.

— Похоже, ты был для него чем-то вроде отца.

— Может быть.

— А после этого вы часто поднимались в горы вместе?

Дуг покачал головой:

— Он был сам по себе, отмечаясь на всех высоких пиках мира, пока я водил клиентов. Учился ремеслу, становился все более самодостаточным. Когда он поднялся на Эверест, я испытал гордость. Мы постоянно на связи.

Сесили постучала ручкой по блокноту.

— Расскажи мне: когда он начал побивать мировые рекорды и создавать себе имя?

Дуг какое-то время молчал.

— Раньше никогда об этом речи не было. Но после той лавины в нем что-то изменилось.

— Той, что сошла на пике Ленина?

— Да.

Опять пик Ленина. Элиз тоже о нем упомянула. Если не считать нескольких переведенных строчек на австрийском новостном сайте, в Сети информации не было. Сесили знала только то, что двое альпинистов из команды Чарльза были из Зальцбурга.

— Что произошло?

— Они совершали бросок до вершины, и у них прямо под ногами сошла лавина. Только Чарльзу удалось откопаться. Он всю ночь искал своих товарищей. А когда вернулся в базовый лагерь, на нем не было ни царапины. Это было какое-то чудо.