Нечем дышать

Иглу оказались более роскошными, чем предполагала Сесили. Проходя мимо одного, она заглянула внутрь и была поражена: настоящие диваны, проектор, кофемашина. Дуг как-то в шутку сказал Гранту, что базовый лагерь — это не «Хилтон». Но вот это было очень близко к «Хилтону».

— Хочешь поменяться командами?

Сесили подпрыгнула, когда услышала позади себя голос Дарио.

— О господи, на высоте нельзя так пугать людей…

— А может, это тебе нельзя шнырять по чужим лагерям?

Дарио еще сильнее выделялся на фоне других. Его щеку пересекал выпуклый шрам, розовый по краям, говоривший о том, что в его жизни присутствовали риск и опасность.

— Между прочим, я пришла сюда за тобой.

— Я польщен. Чем могу быть полезен?

— Я надеялась, что мы сможем поговорить. У меня есть несколько вопросов, если ты не против.

— Настойчивая, да? — Дарио замолчал, вглядываясь в нее. Затем жестом пригласил в иглу. Сам он сел на диван, подтянул ноги и скрестил их по-турецки, Сесили предпочла складное кресло напротив. Сунув руку в карман, она обрадовалась тому, что сообразила прихватить с собой блокнот и ручку. — Что ты хочешь знать?

— Ну, в первую очередь что ты имел в виду, когда упомянул перила на Броуд-Пик.

— Прямо с места в карьер… Ладно. В общем… ты понимаешь, что такое «Четырнадцать чистых вершин», да? — спросил Дарио, изобразив в воздухе кавычки.

— Понимаю.

— Отлично. Притязание Чарльза очень специфично. Альпийский стиль означает, что на горе нельзя пользоваться никакими перилами. Я ему не верю. Я считаю, что он пользуется веревками.

— Почему ты так считаешь?

— Его видел один из моей команды.

— Значит, сам ты его не видел.

— Я был слишком занят тем, что присматривал за командой.

Сесили удалось сохранить на лице нейтральное выражение. Она очень хотела услышать от Дарио полную версию тех событий. Интересно, вел бы он себя так же нагло, разбрасываясь обвинениями, если б Чарльз был здесь и мог защитить себя?

— Ясно… а тот человек сделал фото? Заснял видео?

— Если б у меня на руках были доказательства, ты уже давно узнала бы о них.

Сесили покусала кончик ручки.

— Тогда, если ты сам всего не видел, а у твоего клиента нет никаких доказательств, почему ты в это так твердо веришь?

— Разве я говорил, что это был клиент? Я сказал: человек из моей команды. Некто, кому я доверяю.

— А я могу поговорить с ним?

Дарио покачал головой.

— Скажу тебе так: он не первый, кто говорит такое. Кое-кто говорил о том же самом на Эвересте.

— Как же получается, что я раньше не слышала таких заявлений? Мне кажется, что я прочитала все о Чарльзе, что имеется в интернете, и нигде не было даже намека на такую вероятность. То, что ты утверждаешь, очень серьезно.

Дарио взмахнул руками.

— Да ты взгляни на него! Все СМИ без ума от него. Он красивый, харизматичный, обаятельный и очень-очень талантливый альпинист… Никому не хочется бросать тень на героя. Но я верю в честность нашего спорта и не могу допустить обмана.

— А могу я поговорить с тем человеком, который видел его на Эвересте?

Дарио вздохнул.

— Этот человек тоже не сможет представить доказательства. Он умер, спускаясь с вершины.

— Подожди… ты, случайно, не имеешь в виду Пьера Шарруэна? — Сесили удивленно захлопала глазами. — Это он считал, что Чарльз пользуется веревками?

— Откуда ты его знаешь?

— Я беседовала с человеком, который умер в Самагауне, с Аленом. Он сказал, что приехал на Манаслу, чтобы почтить память Пьера, который был его близким другом. Еще он хотел встретиться с тобой лицом к лицу и выяснить, что конкретно произошло на Эвересте.

— Scheiβe…[44] То был трудный сезон. Много смертей. Слишком много, на мой взгляд. Сожалею о том, что случилось с Аленом и Пьером. Что до Пьера, то мне жаль, что мы не сделали больше, чтобы спасти его.

— Ален говорил мне, что Пьер позвонил ему прямо перед падением. Он сказал, что у него такое ощущение, будто кто-то идет за ним. Преследует.

— Невозможно. Позади него на горе никого не было.

— Дуг сказал то же самое.

— Вот в этом я с ним согласен.

Сесили кивнула:

— Значит, смерть Пьера не кажется тебе подозрительной?

— Да. Прискорбной, печальной, но не подозрительной.

— Это наталкивает меня на следующий вопрос. Есть ли какие-то подвижки в расследовании смерти Алена?

— В расследовании? Не было никакого расследования. Он упал и разбил голову о камень.

— О. Но Бен…

— Бен — лжец. Приехав сюда без необходимых средств, он зря потратил наше время и ресурсы. Я бы ему не доверял.

Сесили почувствовала, что Дарио закрывается, поэтому повела разговор в другом направлении:

— Ты давно занимаешься альпинизмом?

— После службы в армии я понял, что хочу жить в горах. В Австрии много высоких пиков.

— А что насчет «Высотного экстрима»? Когда ты стал водить их группы?

Дарио сделал долгий выдох.

— У-уф… Наверное, лет пятнадцать назад.

— Серьезный срок. Тебе не кажется, что такие компании, как твоя, тоже способствуют популярности альпинизма? Не только вся эта шумиха вокруг Чарльза и других знаменитых альпинистов?

Дарио склонил голову набок.