Нечестивец, или Праздник Козла

Турок отвез их к доктору Дурану Баррерасу, а сам поехал домой: calies очень скоро обнаружат его брошенный на шоссе автомобиль, так что надо было предупредить жену и детей и взять кое-какую одежду и деньги.

Доктор Дуран Баррерас был уже в постели. Он вышел в халате, потягиваясь. Когда Имберт рассказал, почему они все в грязи и в крови и чего хотят от него, у доктора отвалилась челюсть. Несколько секунд он очумело смотрел на них. Огромное костистое лицо, заросшее бородой, выражало полную растерянность. Амадито видел, как вверх-вниз ходит кадык в докторском горле. То и дело доктор начинал тереть глаза, словно хотел избавиться от привидений. Наконец сказал:

– Перво-наперво займемся лечением. Пойдемте в кабинет.

Хуже всех дела обстояли у Амадито. Пуля пробила ему колено, из входного и выходного пулевых отверстий торчали осколки раздробленной кости. Стопа и колено распухли.

– Не понимаю, как ты стоишь с такой ногой, – удивился доктор, промывая рану.

– Я только сейчас почувствовал, что больно, – сказал лейтенант.

В эйфории от происшедшего он почти не обратил внимания на ногу. Но теперь почувствовал боль, жжение поднималось к колену. Врач перевязал его, сделал укол и дал баночку с таблетками, принимать каждые четыре часа.

– Тебе есть, куда пойти? – спросил у него Имберт, пока доктор занимался раной.

Амадито сразу же подумал о тетушке Меке. Она была одной из десяти сестер его бабки и больше других баловала его, когда он был маленьким. Старушка жила одна в деревянном домике, заставленном цветами в горшках, на проспекте Сан-Мартин неподалеку от площади Независимости.

– Первым делом нас станут искать у родственников, – предупредил его Тони. – Лучше спрятаться у какого-нибудь верного друга.

– Все мои друзья – военные, братишка. Закоренелые трухилисты.

Он не мог понять озабоченности Имберта, его мрачного настроя. Найдется же в конце концов Пупо Роман и приведет в исполнение план, нечего сомневаться. Во всяком случае, со смертью Трухильо режим рассыплется как карточный домик.

– Пожалуй, я могу тебе помочь, – вмешался доктор Дуран Баррерас. – У механика, который чинит мне машину, есть маленький домик, он хочет его сдать. Это в новом районе Осама. Поговорить с ним?

Все получилось легко и просто. Доктор позвонил по телефону, и механик по имени Антонио Санчес (Тоньо), несмотря на поздний час, пришел тотчас же. Ему рассказали всю правду. «Черт подери, ну сегодня я напьюсь!» – возликовал он. Он почел за честь предоставить им свой домик. Лейтенант будет в полной безопасности, соседей рядом нет. Он сам отвезет его на своем джипе и позаботится, чтобы еды у него было в достатке.

– Чем я расплачусь с тобой за все, дорогой костоправ? – спросил Амадито Дурана Баррераса.

– Тем, что побережешься, мой мальчик. – Доктор подал ему руку и добавил с сочувствием: – Не хотел бы я оказаться в твоей шкуре, если сцапают.

– Не сцапают, дорогой костоправ.

У него не осталось патронов, а у Имберта было много, и он дал ему целую пригоршню. Лейтенант зарядил свой пистолет 45-го калибра и на прощание заверил:

– Теперь я в порядке.

– Надеюсь, скоро увидимся, Амадито. – Тони обнял его. – Дружба с тобой, может быть, самое лучшее, что случилось у меня в жизни.

Когда они ехали на джипе Тоньо Санчеса к новому району Осама, город был уже другим. Навстречу попались две или три машины с calies, а проезжая по мосту Радоме-са, они увидели, как из грузовика выскакивали полицейские, собираясь ставить заслоны.

– Узнали, что Козел приказал долго жить, – сказал Амадито. – Хотел бы я видеть, какие у них рожи теперь, когда остались без Хозяина.

– Никто не поверит, пока своими глазами не увидит и собственным носом не понюхает трупа, – заметил механик. – Черт подери, совсем другой станет страна без Трухильо!

Домик оказался скромной крестьянской постройкой в самом центре необработанного участка в десять тареа [18]. Внутри было почти пусто: кровать с матрасом, несколько поломанных стульев и большая бутыль дистиллированной воды. «Завтра привезу тебе какую-нибудь еду, – пообещал Тоньо Санчес. Не беспокойся, сюда никто не придет».