Нечестивцы

— Я пока не знаю подробностей побега. Знаю лишь, что она исчезла. На территории поместья её нет. Я только еду туда. Но… — он замялся. В груди резко похолодело. Ещё никогда на моей памяти этот парень не обдумывал настолько долго информацию, прежде чем сообщить мне её. Я даже не представлял, что могло лишить дара речи Радича.

В нетерпении прорычал в трубу, чувствуя возвращающееся чувство тревоги:

— Радич, мать твою, не тяни.

Стефан вздохнул:

— Есть предположение, что ей помогли сбежать. Я точно не знаю всей схемы. — снова напомнил он и, сделав паузу, добавил — Это Денис, тот охранник. Он тоже исчез. Скорее всего он вывез её на своей машине.

Меня как будто облили ледяной водой. Это был удар поддых. То самое мерзкое сомнение прозвучавшее в голосе Стефана отравило и меня ядом. По венам потекла горькая желчь подозрения. Я ожидал чего угодно, но не этого. Она не просто сбежала. Она сбежала с другим. Оставила меня. Я покачал головой, не веря услышанному. Дарина не могла так поступить. Только не моя маленькая девочка. Этот ублюдок выкрал её. Ну, конечно. Он уже тогда посмел нарушить мой приказ. И, наверняка, сейчас вёз её к Графу, в надежде получить награду.

Почувствовал, как всем существом овладела жажда крови того ублюдка, посмевшего выкрасть мою жену. Конечно, он, понимал, что подписывает этим поступком себе смертный приговор, но тем не менее сделал это. Надеялся на покровительство Андрея? Я усмехнулся, что ж, тем самым Дэн выбил себе билет на долгую и мучительную смерть. Он, мать его, будет участником феерического шоу хардкор, где выживших нет.

— Она не могла сбежать Стефан, — рявкнул я, — твой доверенный выкрал её и сейчас наверняка везёт Марианну к её брату в Болгарию. У него два часа форы. Мне плевать, как, но ты должен выяснить, где этот урод находится сейчас. Чтобы через полчаса я уже знал, в какую сторону двигаться! Поднимай вертолеты, оцепить весь периметр, подключи полицию. Не дать им добраться до границы.

Я выключил трубку и, закрыл глаза, пытаясь собраться с мыслями. В твоих же интересах, Денис, чтобы моя жена не пострадала! Какой же я наивный идиот. Я верил, что она не могла уйти от меня по доброй воле. Я все еще верил ей, несмотря на то, что Даша уже не скрывала своей ненависти ко мне. О, меня ждал чудовищный удар. Меня ждала персональная экзекуция. Гореть живьем не так больно, как осознавать, что тебя предали. Понимать какой я жалкий рогоносец в глазах того же Радича, который понял всё намного раньше меня.

***

Я смотрел на эту умопомрачительную, нежную улыбку. Немного несмелая, но от этого не менее ласковая. Твою ж мать…чтоб я был проклят в сотый раз, если я не повелся в свое время на точно такую же. Чуть прикушена нижняя губа. В глазах блеск возбуждения и интереса. Того легкого зарождающегося женского интереса, от которого у мужчины перехватывает дыхание и начинает ныть в паху.

Их двое. Они сидят на скамейке во дворе гостиницы. Слишком близко друг к другу. Непозволительно близко. Так садятся рядом не просто знакомые и уж тем более не хозяйка со своим подчинённым. Чёрт, да даже друзья! Они о чём — то увлечённо разговаривают, и снова улыбка. Нежная, вашу мать! Кокетливо закушенная губа…Возбуждённый взгляд. Они сидят вдвоём практически в обнимку. А затем…

Затем весь мой привычный мир взрывается атомным апокалипсисом, персональной выжигающей все на своем пути, агонией боли, летит ко всем чертям! Он разбивается на множество маленьких осколков, оставляя за собой лишь холод и пустоту. Нет, это не разочарование — это смертный приговор. Им обоим. Ей и ему! А точнее нам троим, потому что мне хочется сдохнуть сейчас. Сдирать с себя куски кожи и выть, проклиная себя и эту суку, которая посмела…мне изменить.

Глава 9. Макс

И я уже в который раз с особенным мазохистским рвением просматриваю вновь и вновь записи с камер отеля, на которых моя маленькая и любимая жена жадно целует какого — то ублюдка. Он хватает её за голову и сильнее прижимается губами к её губам, а эта дрянь даже не отстраняется. Обнимает его за плечи и льнёт к нему ближе. Сука! Я зарычал и стекла на окнах потрескались от этого звериного рыка.

А я всё стоял и смотрел эти кадры. Отматывал назад, на самое начало и опять смотрел. Снова и снова. Ещё раз. Коротенький эпизод. Сломавший всю мою жизнь напополам.

Всё! Хватит! Я отпустил на волю, копившуюся всё время просмотра ярость, снова зарычав от той боли, что обрушилась на меня, и кинул стулом в монитор. Он отскочил от экрана, разбив его, и с грохотом упал на стол. Стефан, всё это время разговаривавший по телефону снашими людьми, заскочил в комнату, услышав шум. Посмотрел на меня сосредоточенным взглядом и закончил свой звонок.