Нечестивые клятвы

— Но ты так хорошо справляешься. Большинство мужчин к этому моменту уже обмочились бы или умоляли сохранить им жизнь. Еще больше вообще никогда бы не встало перед дулом пистолета. - он подошел ближе, проходя мне за спину. — Почему ты хочешь, чтобы его опустили сейчас?

— Я не доверяю человеку, который целится в меня. Он выглядит как трус, - процедила сквозь зубы. Глаза мужчины расширились, его рука переместилась по металлу. — И он дрожит, - добавила я.

Ренато повернулся, чтобы посмотреть на солдата. Его солдата. Он слегка кивнул.

— Да, так и есть. Не очень-то ты надежный человек, да, Тони? Сначала сам принимаешь решения, а потом становишься слишком слаб, чтобы их придерживаться. Такое поведение недостойно имени Де Санктис. Возможно, при моем отце такая слабость была допустима, но та семья - не эта, как ты знаешь.

Ренато взял дрожащую руку Тони, медленно вынул его пальцы из рукоятки и отобрал у него пистолет. Все это время оружие было направлено ему в грудь. Он не боялся, что испуганный мужчина выстрелит в него. Это была власть.

Он зажал пистолет в руке и посмотрел на меня, выставив перед собой рукоятку.

— Ты хочешь, или мне?

— Что? - тупо спросила я, мой мозг был слишком шокирован и напуган, чтобы поспевать за ним.

— Он достал оружие в моем присутствии без разрешения… и он решил судьбу ребенка без моего участия. Он покойник. Ты хочешь сама отомстить за друга своей сестры, или это должен сделать я?

— Я... я бы никогда не смогла... - я заикалась.

Горячие брызги крови на моем лице появились раньше, чем раздался хлопок. Я медленно поднесла руку к щеке и вытерла ее, едва замечая кровь, капающую с пальцев. Мужчина, который держал пистолет, тот, кто убил Мигеля, замертво рухнул на пол.

Другой парень со склада, тот, что пытался остановить своего друга, отшатнулся назад, подняв руки вверх, как будто это могло остановить то, что ему предначертано. Пуля, вошедшая в его голову, издала влажный звук. Она вылетела сзади, словно его череп был перезрелым инжиром, и он упал на бок. У меня закружилась голова, и комната накренилась. Я не могла нормально дышать.

— Никогда не говори «никогда», bambina⁵. Это заставляет меня хотеть доказать, что ты ошибаешься.

Ренато снял перчатки и отдал их вместе с пистолетом Элио, тенью стоявшему рядом с ним. В ответ тот протянул боссу маленькое полотенце, как будто вытирание крови от выстрела в голову было обычным утром четверга в этой семье. Вероятно, так оно и было. Затем он забрал пистолет обратно, и я поняла всем своим существом, что настала моя очередь.

— Жаль, что ты оказалась в том месте, где ты была этой ночью, Шарлотта. Ты казалась хорошим человеком, но у хороших людей есть совесть, которая их беспокоит. Это затруднение, а я не их люблю.

Казалась? Для этого мужчины я уже была мертва. Сражайся, Чарли. Сражайся!

— У меня нет совести. Мне плевать, что ты только что застрелил того парня, он это заслужил. Я забочусь только о своей сестре, - вырвалось у меня. Моя голова кружилась. Я могла бы упасть в обморок, если бы не острая необходимость выжить, бьющая через край.

— И, боюсь, она доказала, что является помехой, - продолжил Ренато. Он выглядел совершенно невозмутимым, кровь засохла на его манжетах, которые не закрывали перчатки. На одной из его высоких скул виднелись легкие брызги. В свете камина и с его драматической внешностью он действительно казался королем подземного мира в этот момент. Монстр в человеческом костюме.

— Я заставлю ее держать рот на замке. Она будет делать то, что я ей скажу. Я заставлю ее понять.

— Боюсь, твоего слова недостаточно, - ответил Ренато.

Я была в панике, металась, как та крыса в лабиринте, которой я так сочувствовала. Пыталась найти выход, но продолжала натыкаться на препятствия.

Слезы катились по моему лицу, горячие и отчаянные. Прежде чем я успела подумать об этом, я схватила его за руку. Она была напряженной под рукавом его пиджака. Я вцепилась в нее и встретилась взглядом с его темными глазами. За его головой портрет безмятежной женщины манил к себе, свет отблескивал от креста на стене. Не раздумывая, я опустилась на колени и встала перед ним, склонив голову.

— Отче наш, сущий на небесах… - начала я, но слова молитвы покинули меня, когда я больше всего в них нуждалась. Я ухватилась за следующую фразу, прежде чем сменить тему. — Ты веришь в Бога?

Мой голос дрожал. Я и впрямь отчаялась, если ожидала, что это чудовище испугается небесного возмездия, но я бы сделала всё, что в моих силах.

Ренато замолчал на долгую минуту. Я поняла, что смена темы выбила его из колеи. Это могло быть бесполезно, но он еще не пристрелил меня. Время, оставшееся мне на Земле, сократилось до ударов сердца. Каждый удар, который я могла одержать, был победой.

В его голосе звучало легкое любопытство.

— А если я скажу «да»? - размышлял он.

— Тогда я поклянусь всем в этом и загробном мирах, Небесами, Адом и всеми мирами между ними, что мы сохраним эту ночь в тайне и никогда больше не заговорим о ней. Клянусь Богом.