Нечестивый союз

— Я мало что знаю о жизни Фрэнсис, — пробормотал он. — Конечно, я любил ее, но большой близости между нами не было. После смерти жены я с головой погрузился в дела, а ей предоставил жить по собственному усмотрению. Но мне кажется, у моей дочери не было недоброжелателей. И уж конечно, никто не желал ей смерти.

Сказав это, он всхлипнул и уронил голову на руки. Стэнмор сочувственно похлопал его по плечу.

— Вы отыщете его? — неожиданно спросил де Белем, вперив горящий взгляд в Бартоломью. — Вы отыщете негодяя, который убил мою девочку?

— Поиски преступников — обязанность шерифа, — растерянно пробормотал Бартоломью.

— Шериф палец о палец не ударил, чтоб найти того, кто лишил жизни тех других женщин, — процедил де Белем, поднявшись на ноги. — Я знаю, сейчас вы ведете дознание относительно смерти монаха, найденного в сундуке с университетскими документами. Оставьте это дело, прошу вас. Найдите убийцу Фрэнсис, и вас ждет щедрая награда.

— Поймите же, я не в состоянии найти убийцу Фрэнсис, — заявил Бартоломью, обеспокоенный тем, что секретное поручение канцлера уже получило широкую огласку. — И причина не только в том, что я не имею полномочий заниматься подобными расследованиями. Я просто не обладаю навыками, необходимыми для того, чтобы выслеживать злоумышленников.

— Вы должны его найти, — упорно повторил де Белем, словно не расслышал последних слов Бартоломью. — Иначе тот, кто убил мою дочь, не понесет никакого наказания! — добавил он и так крепко сжал плечо доктора, что тот невольно поморщился. — Шериф пребывает в бездействии, не желая выполнять свой долг!

— Но как я найду убийцу? Я понятия не имею, с какого конца браться за это дело, — возразил Бартоломью.

— Прошу вас, не отказывайтесь! — взмолился де Белем, еще крепче сжав плечо Бартоломью. — Я знаю, в прошлом году вам с братом Майклом удалось изобличить опасного преступника. Вся моя надежда на вас!

Бартоломью подумал о неродившемся ребенке, погибшем вместе с Фрэнсис, и о том, что последние дни несчастной женщины были омрачены тревогой и безысходностью. Она могла бы стать его женой. Но тогда, много лет назад, он избрал иной путь.

— Я попробую провести расследование, — произнес он после долгого молчания. — Но предупреждаю: все факты, которые мне удастся выяснить, я незамедлительно сообщу шерифу.

— Ни в коем случае! — взревел де Белем, с силой тряхнув Бартоломью. — Вы можете держать в курсе кого угодно — канцлера или даже епископа. Но, умоляю, не пускайтесь в откровенности с шерифом. Что бы вы ни выяснили, это не заставит его действовать.

Бартоломью наконец удалось высвободить свое плечо и на несколько шагов отойти от де Белема.

— Споры о том, кому следует сообщать о результатах расследования, представляются мне преждевременными, — изрек он. — Пока нам не удалось выяснить ни единого обстоятельства, и я совсем не уверен, что мы преуспеем на этом пути.

Де Белем без сил опустился на стул, склонив голову и свесив руки.

— Скажите, почему Фрэнсис вышла из дома одна в ночную пору? — спросил Бартоломью. — Без сомнения, она понимала, что это весьма опасно. Особенно сейчас, когда в городе орудует убийца.

— Моя девочка была очень набожна, — пробормотал де Белем. — Вероятно, она шла к ранней мессе.

Подобное предположение трудно было счесть убедительным, однако Бартоломью постарался не выказать своего недоверия. Что касается Стэнмора, тот не смог удержаться и метнул на Мэттью откровенно скептический взгляд.

Взгляд этот не ускользнул от внимания де Белема.

— Фрэнсис больше нет, — произнес он с сокрушенным вздохом. — Возможно, она не могла служить образцом строгой морали, но к чему теперь обсуждать ее прегрешения? Признаюсь, после смерти мужа она дала себе излишнюю волю. Но я слишком занятой человек, чтобы следить за каждым шагом взрослой дочери.

— Как вы полагаете, с какой целью она могла прийти в сад Майкл-хауза? — задал очередной вопрос Бартоломью.

— Наверное, чтобы встретиться с кем-то, — проронил де Белем.

— Вам известно, с кем именно? — настаивал Бартоломью.

Вопрос этот привел де Белема в замешательство, но после недолгого колебания он все же решился ответить.

— Мне не хотелось бы порочить имя своей дочери, но, думаю, вам лучше об этом знать. Полагаю, у Фрэнсис был любовник. Разумеется, она не осмеливалась уходить из дома на всю ночь — с подобным поведением я, при всей моей снисходительности, не стал бы мириться. Но она частенько исчезала под утро. Может статься, она спуталась с каким-нибудь подмастерьем, и он назначал ей свидания спозаранку, перед началом рабочего дня.