Нечестный штрафной. Книга 1. Часть 1

Вот же метеор! А ведь вчера я его попотчевал немного. Парень питаться начал нормально, и его организм стал лучше реагировать на моё воздействие с помощью техник богини. Ему явно легче! Во как, даже без костылей, словно бегом передвигается по комнате и по коридору до туалета с душевой, спокойно забег делает. Его успехи меня явно воодушевляют.

Прошло всего полчаса, и мы сидим, как и вечером, за столом, остатки продуктов доедаем, хотя ещё много чего осталось. Нужно, кстати, мультиварку опробовать, чего-чего, а в прошлой жизни готовить я любил.

В холодильнике только запасы колбасы со страшной силой улетучиваются, стоит пополнить запасы этого нужного продукта, хотя и пугают со всех экранов канцерогенами.

— Тренер, ваше задание я выполнил. Все уже в курсе по условиям сделки. Рады заработать и готовы для этого работать, а девчонки, и вовсе, вне себя от счастья и очень надеются, что ты согласишься, в итоге, на эти условия и в ответ, наши, вернее, твои условия насчёт зарплат, нам утвердят.

— Это я к обеду уже знать буду! — напоминаю я.

— Да я уже всем говорил, — радуется Серёга.

— И как восприняли? — уточняю я.

— Будут ждать от тебя известий, но вначале тебе общение с директрисой надо пережить.

Я кривлюсь.

— Переживу! — хотя сам то, как раз, в этом и не уверен.

На завтраке у моего столика, вернее, нашего с Серёгой, столпотворение. Миха — наш капитан, Саня Волк со своей бандой, ребята из команды, девчонки, причём, напротив троицы из Ленок, девочки Волка и его ребят, с которыми они в городе отрываются, расположились. Всем интересно.

Но я сразу объявил, что информация касается только членов команды. Вы бы видели, какими благодарными глазами на меня Ленки смотрели! Единственная, кого не касалось этого уточнение, была, конечно, Алинка.

Выложил почти всю подноготную вчерашнего вечернего разговора с отцом Илюхи. Никакого рабства, но и сам стадион почти мимо нас пролетает, хотя право играть и тренироваться на нём, я нам выторговал. Впрочем, если те, кто сделал на нас ставки, существуют в реале, то они просто обязаны с нами встретиться, или хотя бы со мной, как тренером, тем более, что я и сам буду являться, так сказать, акционером, а потому, моя команда, которую я буду тренировать, обязательно будет иметь право, как на сам стадион, так и на возможность плотно его эксплуатировать.

— А вот стройку тогда стоит до следующей весны заморозить! — произносит Вован.

— Почему? — не понимает очевидного наш капитан Миха.

— Нам точно не нужно под трибуной кафе или что ещё в том же роде! — выражает мнение большинства Вовка. — Если выиграем матч, то сами решим, что и как там делать, проиграем — нам и вовсе до этой стройки века никакого дела не будет. Что хотят там, пускай и воротят, а нам главное, чтобы платили вовремя!

— Ага! — поддерживаю я его, — но не стоит забывать, что ленивым я ничего платить не буду, предупреждаю сразу, а то, и вовсе вышвырнем из команды со всеми сопутствующими последствиями, о которых я перед клятвой всем говорил.

Насупились, но понимают, что я прав. Хотя, конечно, если б не Волк с ребятами и последствия моей драки, случившейся на днях, так бы меня никто не слушался.

Тут встряла Алинка:

— Тебя Наталья вызывает.

На мне скрестились сочувствующие взгляды ребят.

— Просила, чтобы не задерживался, а сразу после завтрака прямиком шел в её кабинет, я провожу. — Говорит она, глядя на Серого.

Против Алинки никто, по ходу, тут в интернате не пляшет. Ты смотри, как этого администратора тут все слушаются, возьму на заметку. Даже весельчак Вован молчит и глаза в сторону увёл, чтобы только на меня не смотреть, а ведь Наталью — директора, тут реально все боятся.

Во, дела!

Я хромаю на костылях, рядом красавица Алинка стройными ножками перебирает. А ты ж смотри, что-то в причёске своей изменила, юбка другая, по ходу, новая вроде, вместо блузки — лёгкий, просвечивающийся батник.

Что-то у меня от таких видов воображение разыгралось. Цепочка на шее появилась, в руках телефон крутит, идя рядом, мило поддерживает беседу.

— С твоим появлением у нас жизнь ключом бить начала, смотрящие за интернатом поменялись, даже дурь местные боятся нести жаждущим. Прежних поставщиков ты перебил, им и биты не помогли, а Волк с ребятами эту забаву не приветствуют. Вчера, под ночь, поймали тут засланца и всю дурь в унитаз спустили. Под утро разборка была. Деловые подъехали, но от Угрюмого на стрелке человек был и такой распиздон вставил идиотам! Всем сказал, чтобы к интернату никто не приближался. Да парни и сами за себя постоять способны. Все разошлись сторонами, ущерб барыги сами, из своего кармана компенсировать будут, это уже не наши проблемы. А тут ещё и твоё пари с Ильёй. Он классный парень, девчонки по нёму просто вянут, но он ни с кем из наших, кроме ребят, не общается. Что сам-то надумал? — меняет она тему разговора.

— Ты по этому дурацкому спору? — уточняю я.

— Ага!

Я улыбаюсь. Ещё одна. То Серёга «ага», да «ага», а тут центровая, других слов для продолжения разговора в своём лексиконе найти не может.