Нечётные числа

– Я не думаю, что кто-то еще знал подробности. В конце концов, мы говорим о делах четырехлетней давности. Месье Роша отклонил мою работу по французскому. Он мог бы завалить меня в том семестре, но дал возможность сдать что-то еще до конца года. Вот почему мне приходилось тратить каждую свободную минуту рождественских праздников, переводя совершенно новый текст. За два дня до того, как мы вылетели в Прагу, я отправила ему факсом свою работу. Он принял ее и поставил мне четверку. Эта единственная ошибка снизила все мои средние показатели.

Гаэль так энергично замотала головой, что ее серьги задергались, как щенячьи хвостики.

– Да ладно! Роша не принял твою работу? Я уверена, что запомнила бы. Ты была его любимицей, ярким примером идеального переводчика. Что, черт возьми, ты сделала не так?

Я посмотрела на залитую лунным светом воду. С пляжа до нас донесся взрыв смеха.

– Ничего. Ничего я не сделала не так. Кто-то другой отправил ровно ту же работу за три дня до этого. Меня обвинили в плагиате, и я получила бы двойку, если бы не отправила другой оригинальный текст до конца года.

Мое лицо вспыхнуло от вновь пережитого смущения. Я повернулась к ней, ожидая, что она поймет.

Пазл наконец сошелся.

– Черт побери! Дхан украл твою работу?

– Да. Дхан украл мою работу. Это было несложно. Он знал расписание моих лекций и время, когда я была в библиотеке или у Мики. Всё, что ему нужно было сделать, – это позвонить в дверь и сказать, что он пришел ко мне. Кто-то из моих соседей впустил его. Он дословно скопировал мою работу с ошибками, которые я исправила в окончательном варианте.

– И ты не сказала об этом месье Роша? Он знал, какой ленивой сволочью мог быть Дхан. Все мы знали. Но переписать твою работу и подставить тебя? Это бессовестно.

– Хочешь чаю? Или еще вина? – Я пошла на кухню, не дожидаясь ответа и чувствуя острую потребность подвигаться, походить и снять напряжение. Открытых винных бутылок больше не было, но у нас была бутылка портвейна. Я заварила мятный чай и наполнила два ликерных бокала рубиновым портвейном. Он выглядел даже не рубиновым, вишнево-красным или алым, а был красно-черным, как венозная кровь.

– Вот так. Чай и портвейн вместо вина. Нет, я не сказала Роша, хотя он дал мне возможность объясниться. Сначала я пошла искать Дхана, чтобы посмотреть ему в глаза и заставить признаться, но он уже уехал домой на Рождество. Он не оставил мне выбора, кроме как переделать работу. Я была так зла и обижена! Клянусь, я могла бы убить его.

Гаэль уставилась на меня с возмущенным выражением лица.

– Дхан, должно быть, знал, что ставит тебя в безвыходное положение. Либо ты приняла бы на себя удар, либо разоблачила бы его как плагиатора. Он понадеялся на твою честь и порядочность, чтобы спасти свою шкуру. Что за черт, Ловиса! Нельзя плохо говорить о мертвых, но сделать такое дерьмо!

У меня не было ответа, и я глотнула портвейн.

– Значит, когда мы встретились в Праге, вы впервые увиделись с тех пор, как ты узнала, что он сделал?

Портвейн был сладким и густым по сравнению с вином, но его вполне можно было пить. Я закрыла глаза, представляя ту сцену. Мы фотографировали, идя по Карлову мосту в Праге, и заметили, что оторвались от остальных. Это был подходящий момент, чтобы припереть его к стенке.

– Он рассмеялся, Гаэль. Он правда рассмеялся. Он сказал, что знает, что это, цитирую, «немного дерзко», но у меня настолько хорошие оценки, что одна проваленная работа не особо повредит. Я попыталась объяснить, какое влияние это могло бы оказать на мою карьеру, если бы я не провела Рождество сидя над новым переводом. Он поаплодировал мне и сказал, что не сомневался, что я что-нибудь придумаю. Ему было всё равно. Пока его задница была прикрыта, я могла идти к черту.

Мой голос немного сорвался, и я пожалела, что порвала ту салфетку.

Мы долго сидели в тишине, глядя на море, но мыслями оставаясь в прошлом. Голоса приближались вместе с хихиканьем и пением.

– Похоже, они допили вино, – улыбнулась я.

Гаэль дотянулась до моей руки.

– Спасибо, что доверилась мне. Сожалею, что тебе пришлось пройти через такой дерьмовый опыт. Твой психолог прав. Ты должна простить его, но, будь я на твоем месте, мне бы понадобилось на это очень много времени. Ты хороший человек, Ловиса.

Но хорошей я не была.

Кларк, 2005

В 2005-м у нас был совершенно другой праздник, потому что я был организатором и мы собирались в Берлин. Я ждал этого намного сильнее, чем путешествия в Кефалонию. Проблем с языком не было – я говорил по-немецки уверенно, если не со стопроцентной точностью. Особенно меня радовало, что ожидался городской молодежный отдых в оживленном месте, а не очередной пенсионерский тур на какой-то остров. Конечно, Дхан мертв. Но мы-то нет. Мы живы, мы собираемся вступить в новые двадцать четыре месяца, полные возможностей. Новый год должен быть возможностью для надежды и оптимизма, для того, чтобы отпустить прошлое. И если это включает в себя ночные клубы, танцы, выпивку и, возможно, наркотики, тем лучше.