Нечисть, нежить, нелюдь

Его кожа была смуглой и гладкой, так и хотелось поднять руку и прикоснуться, чтобы узнать, теплая она или прохладная. Провести подушечками пальцев по мышцам, чтобы почувствовать их твердость.

Я уже подняла ладонь, когда вдруг осознала, что урчу от удовольствия, обвивая хвостом руку мужчины.

Моя кошка? Почему-то я была уверена, что после смерти все эти демоновы штучки с внутренним зверем исчезнут. Но сейчас как никогда остро ощущалось ее присутствие и что-то еще…

– Вит. – Я уперлась ладонью мужчине в грудь, он едва заметно вздрогнул. – Мы живы?

Он не ответил, его рука легла на мое плечо, потом поднялась выше, пальцы замерли у ключицы, там, где заканчивалась ткань рубашки и начиналась кожа.

Мои руки скользнули чернокнижнику на плечи, коснулись спины, ощущая неровности, тонкие бугры шрамов. У меня снова зачесалась поясница. Я вспомнила, как Вит смотрел в мою сторону там, у источника. Смотрел, пока нечисть раздирала ему спину.

– Пожалуйста, остановись, – попросила я и удивилась, как тонко звучит мой голос. Тонко и жалобно. – Твоя спина!

Я думала, мужчина не послушает, коснется шеи, а потом… Представить это «потом» во всех красках не получилось.

Но чернокнижник замер, затем скатился с меня на кровать. Кошка разочарованно фыркнула, а я очень постаралась, чтобы это разочарование не отразилось на моем лице.

– Твоя спина, – повторила я.

– При мне, слава Рэгу. – Голос мужчины был полон иронии. – Значит, теперь ты готова обсудить, почему мы живы?

– Мы живы? – жалобно спросила я. – Но как? Чаровники же били наверняка. Там не то что я, там никто не выжил бы. Ни Дамир, ни Михей… Михей?

– Тоже живехонек.

– Где он?

– В данный момент красуется перед горничными, те в нужных местах охают и ахают.

– Рион…

– В библиотеке. Представляешь, он умеет читать. – Вит криво ухмыльнулся, но тут же стал серьезным. – О нас не хочешь спросить? Или лучше поговорим о Дамире, прежде чем ты соберешься с мыслями? Кстати, учитель Риона умер. Тарийские чаровники утверждают, что сердце не выдержало, но, по обыкновению, врут. Сердца у этого мага никогда не было.

– Покажи спину, – попросила я и, подумав, добавила: – Пожалуйста.

Целую минуту мужчина разглядывал меня как диковинную зверушку, на которую за черень пялятся зеваки на ярмарке, а потом повернулся.

– Красивенько, – закусив губу, сказала тихо.

– Ну хоть не ревешь, – с облегчением выдохнул Вит.

Я протянула руку, поколебалась, а потом все же коснулась щедро испещренной рубцами спины. Шрамы казались давно зажившими, они напоминали борозды на старой пашне. Неровные, бугристые, уже блеклые линии, иногда наскакивающие одна на другую. Полностью затянувшиеся раны. А ведь на вирийце наверняка живого места не было.

– Сколько? – хрипло спросила я.

– Что? – шевельнул плечами чернокнижник.

– Сколько прошло времени с того дня, как я… как ты… С того выверта?

– А если я скажу, что два года? – Он повернулся ко мне, я почувствовала, как кровь отливает от моего лица. – Шучу. Две седмицы.

– И я в это время… – замолчала, так и не подобрав нужного слова, обозначающего исчезновение двух недель из моей жизни. – Спала?

– Почти, – серьезно ответил чернокнижник. – Чаровники Велижа уверены, что ты мертва.

– Черт! Стукнуть бы тебя как следует!

– Наоборот, надо обрадоваться и поцеловать. Ты бы видела Михея, когда он нес тебя на руках после магического удара! Здоровый детина, ревет, почти причитает, а ты у него на руках, словно подстреленная охотником косуля. Голова мотается на тонкой шейке.

– Я сейчас заплачу, – честно призналась, подтягивая колени к груди.

– Вот-вот, многие плакали, кое-кто даже помидором кинул, но промахнулся.

– А ты? Последнее, что я помню, это как притвора рвала тебе спину… – При этих словах из пальцев выскочили когти и едва не распороли белоснежную ткань штанов.

– Нет бы чего хорошего запомнить, – нарочито ворчливо попенял чернокнижник. – Я тоже не очень хорошо помню, в основном звездочки кровавые перед глазами. Та тварь знатно порезвилась. Но как только чаровники ударили, ее и след простыл. Живучая, знает, когда надо отступить. Но если бы не Михей и Эриш, если бы не воины Рэйвена, – Вит глубоко вздохнул, – мы бы с тобой сейчас не разговаривали. – Мужчина сел напротив и стал рассказывать дальше: – Как только мы остановили выверт, время снова побежало, отсчитывая минуты, солнце поднялось над горизонтом. Вот тогда-то они и вылезли. Люди, маги, солдаты. Наши тоже поняли, что засиделись в трактире.

– Как я выжила? – перебила его.

– Об этом тебе лучше у стрелка спросить.

– Я спрашиваю у тебя. Ответь, пожалуйста.

– Надо же, что смерть с людьми делает, вежливая какая стала, второй раз за день «пожалуйста» сказала, – передразнил чернокнижник и пояснил: – Учти, это – чистой воды домыслы, хотя наши магистры во главе с Кишинтом уже потирают руки.

Я кивнула, так как была согласна даже на домыслы, потому что при взгляде на белую спальню и Вита проскальзывала мысль, что все это бред. Или сон, от которого не проснуться. Что дверь, которую я вижу с кровати, не откроется, если потянуть за ручку, потому что за ней ничего нет. И нас тоже нет.