Нечто греховное

– Нет, оно замечательно смотрится на тебе и без дополнительных украшений. Принеси платье, Дженни!

Сделав реверанс, служанка пошла исполнять приказ.

– Я побуду здесь, пока ты не оденешься, Сара. Чтобы ты снова случайно не наступила на подол, как в прошлый раз! – Маркиза язвительно усмехнулась.

Вскоре служанка принесла новый наряд, и Сарала молча подняла вверх руки. Спустя считанные мгновения на ней уже было надето не желтое, а лавандовое платье с глубоким декольте.

Окинув дочь придирчивым взглядом, маркиза осталась довольна ее видом и неожиданно спросила:

– А где тот рубиновый кулон на серебряной цепочке, который я видела на тебе вчера?

У Саралы екнуло сердце, но она тотчас же сообразила, что мать ни в чем ее не заподозрила, и невозмутимо переспросила:

– Вам непременно хочется, чтобы я надела его и нынче? Но ведь все Гриффины уже видели его на мне!

В действительности же ее беспокоило только то, что подумает Шарлемань, когда увидит на ней это ожерелье в театре. Наверняка он возомнит, что полностью покорил ее и вправе рассчитывать на существенную скидку при покупке шелка, а это не входило в ее деловые планы.

– Ты права, доченька, – подумав, промолвила леди Ганновер. – У тебя светлая голова! Надень лучше серебряную цепочку с крупной жемчужиной. И такие же серьги.

Когда Сарала была полностью одета, все три женщины спустились в столовую ужинать, Спустя некоторое время приехал и маркиз. Заметив, как засуетились слуги, он спросил:

– К чему эта спешка? До начала спектакля еще два часа!

– А к тому, что нам предстоит встретиться с его светлостью в фойе. Нужно прибыть в театр пораньше, чтобы люди видели, как мы непринужденно беседуем с герцогом.

– А кто еще из Гриффинов там будет? – спросила у отца Сарала.

– Во всяком случае, надеюсь, что их средний брат не объявится на этот раз, – перебила ее маркиза. – Он упорно отказывается называть нашу дочь Сарой, предпочитая обращаться к ней по другому ее имени. Это неслыханное сумасбродство!

– Мама! Я называлась Саралой двадцать два года! – возмутилась Сарала, не желавшая смириться со своим укороченным именем.

– Я понятия не имею, кто еще будет вместе с нами в ложе, – пожав плечами, ответил маркиз. – Закери ничего об этом не сказал, он только сообщил мне, что герцог просит нас присоединиться к нему.

– Это замечательно! – возликовала леди Ганновер. – Я чрезвычайно рада! Уж скорее бы с ним встретиться! У меня просто дух захватывает!

– Не взять ли нам с собой мешочек ароматической соли? – предложила Сарала, ища предлог покинуть столовую. – Я могу сходить принести его сейчас же.

– Не суетись! Остынет твое жаркое из оленины. Ешь его быстрее, надо прибыть в театр хотя бы за час до начала спектакля. – Маркиза стала энергично обмахиваться веером.

Сарала и маркиз многозначительно переглянулись.

– Конечно, мама, – потупившись, сказала Сарала, желая как-то ее успокоить. Но маркиза продолжала отпускать шпильки по адресу Шарлеманя. Оставалось только надеяться, что герцог успеет выпить бокал-другой вина перед встречей с ними.

Однако вот загадка – зачем он пригласил их к себе в ложу? Ведь они виделись еще совсем недавно, с какой же стати ему встречаться с ними снова? Разве мало у него других знакомых? Сарала терялась в догадках.

Неужели она действительно приглянулась герцогу Мельбурну? Сарала отказывалась в такое поверить, хотя ее мать в этом не сомневалась. Тем не менее, интуиция подсказывала Сарале, что назревают серьезные события. Не случайно же к ней вдруг пожаловала леди Деверилл, а лорд Закери сделал ее отцу выгодное деловое предложение! А вот теперь еще и неожиданное приглашение в его персональную ложу от герцога Мельбурна. Между тем единственным Гриффином, для встреч с которым у нее имелись веские причины, был Шей. Но об этом ее родители не догадывались. Как, очевидно, и его родственники.

Ломать себе голову было бессмысленно, оставалось только отправиться в театр на спектакль, которого она с таким нетерпением ждала. И там уделять внимание каждому сказанному герцогом слову. Но, конечно же, не следует истолковывать все произнесенное им как предложение ей стать его супругой. Этого никогда не могло случиться, хотя ее матушка и была уверена в обратном. Однако поразмышлять о возникшей непростой ситуации в любом случае не помешает, решила Сарала.

Отправляясь в театр «Друри-Лейн» на час раньше, чем следовало бы, она не сомневалась, что никто не обратит на их семью ни малейшего внимания, пока они будут стоять в фойе, ожидая герцога. Но в этом она заблуждалась. Если и был кто-то, не стремившийся подойти к ним и завести светский разговор, так это сам герцог, почему-то не торопившийся к ним на встречу. Не было видно и никого из его близких. Зато вниманием великосветской публики семья Ганновер в этот вечер обделена не была.

– Добрый вечер, Ганновер! – воскликнул высокий широкоплечий господин с густой седой шевелюрой, протягивая руку маркизу. – Рад вас видеть!

– Ваша светлость! Какая честь для всех нас! Позвольте мне представить вам свою супругу, леди Ганновер, и дочь Сару.