Нечто из Блэк Вудс

– Как пожелаешь, – Фрэнк повел плечами и с шумом прикурил сигарету. – В таком случае, ступай вперед и показывай дорогу.

Стоило нам войти в чащу, как со всех сторон к нашим ногам потянулась странная, вязкая мгла. Белый туман словно вытекал из самых недр земли, поднимаясь выше и осознанно выбирая себе путь – тот, что неизменно вел к нам.

Спустя несколько минут я с изумлением подметил, что дымка будто нарочно сторонится нас с Миллером, предпочитая обступать Уайтингса, идущего впереди. Я даже мог разглядеть четкую границу там, где белесый морок обрывался за спиной Билла. Лес как будто стремился поглотить его широкоплечий силуэт, сдавить в своих холодных, безжизненных объятиях и бесследно растворить.

Мы углублялись все дальше в лес, и вокруг становилось все сумрачнее и безрадостнее. Зато плотное одеяло загадочной дымки, казалось, лишь больше радовалось этому, переливаясь тяжелыми клубами вокруг Уайтингса.

– Странный туман, – проговорил я, бросая на Фрэнка тревожные взгляды. – Ты не находишь?

– Нахожу, – ответил тот, еще больше хмуря темные брови. – Думаю, это Шибба.

Я хотел ответить напарнику, но в это мгновение Билл неожиданно остановился и, махнув нам ладонью, указал куда-то перед собой:

– Пришли. Расселина прямо за этими деревьями.

Словно потревоженный его резким движением, туман сперва замер, зависнув почти непроницаемым облаком, а затем, как в чудовищном ночном кошмаре, взвился змеевидной полосой ввысь и разбился на отдельные потоки.

Оцепенев от ужаса, я наблюдал за тем, как белая мгла легко проникает в тело Уайтингса, проскальзывая в его приоткрытый рот и заползая в его расширенные от страха ноздри. Все в эти мгновения казалось мне нереальным, слишком диким для того, чтобы поверить в происходящее. Бессильно опустив руки, я молча стоял на месте, как будто пригвожденный подошвами к мшистой ледяной почве.

– Не дыши, – закричал откуда-то сбоку Миллер, а через секунду я увидел, как он метнулся к Уайтингсу. – Задержи дыхание!

Но было уже поздно. Тяжелый туман исчез где-то в глотке Билла, и округой вновь завладел кристально-чистый воздух.

Зрачки Уайтингса расширились, перекошенный в немом крике рот не мог издать ни звука. Он силился что-то произнести, и по его мелким, будто судорожным движениям я видел, как отчаянно он пытается взмахнуть кистями рук или сделать шаг навстречу.

Но в следующее мгновение его тело, парализованное кошмарным туманом, мягко осунулось назад, а затем Билл Уайтингс безвольно растянулся на земле, замерев в неестественной позе и уставившись перед собой немигающим взглядом.

– Дерьмо, – Миллер яростно сверкнул зрачками и сплюнул на покрытую снегом опушку. – Нужно было оставить его в машине.

Я наконец сумел стряхнуть с себя оцепенение, неуверенно побрел к напарнику, мрачно разглядывающему застывшее лицо Билла, остановился рядом и проговорил:

– Давай отправим чертовы кости в яму. Если ты прав, мы это сразу же узнаем – он должен прийти в себя.

– Верно, – выдохнул детектив, подхватывая выроненную сумку и цепляя ее обратно на свое плечо. – Будем надеяться, что Шибба оценит наши дары.

Как и говорил Уайтингс, расселина оказалась неподалеку – чернела своей глубокой неровной пастью всего в десятке ярдов от того места, где он теперь валялся на занесенном снегом лесном настиле, тупо изучая невидящими зрачками далекие верхушки сосен.

Миллер вытащил из наплечной сумки коробку с черепом, раскрыл ее, извлек бледно-желтые кости наружу и швырнул пустой короб в темноту разверзшейся под нашими ногами ямы. Затем обернулся ко мне и произнес:

– Давай сюда скелет.

Я послушно шагнул к нему, протягивая на ходу грязный мешок, в который мы уложили выкопанные на окраине останки всего с полчаса назад.

Фрэнк осторожно вытряхнул кости прямо в черноту расселины, затем обхватил длинными пальцами небольшой женский череп, зачем-то вгляделся в его пустые глазницы и почти неслышно прошептал:

– Надеюсь, он не разлюбил тебя за столько лет…

Как завороженный, я следил за тем, как череп, стремительно описав полукруг, летит в самую глубь рва, а затем бесследно исчезает в его ледяных недрах. Сколько я ни старался, я так и не смог различить звук удара – не было его и тогда, когда Миллер вытряхнул в яму останки из мешка.

Прошла почти целая минута, показавшаяся мне бесконечностью, прежде чем молодой детектив отважился наконец развернуть содержимое тканевой сумки. Я ждал, что он, как и в первый раз, просто опрокинет ее над пастью бездонной расселины, потрепав за края, однако он почему-то не стал этого делать.

Вместо этого он аккуратно погрузил ладонь внутрь и бережно, будто боясь сломать маленькие косточки, извлек наружу останки нерожденного ребенка.

Скелет оказался таким крошечным, что легко поместился в длинных пальцах детектива, лишь округлый череп, слишком громоздкий для таких коротких конечностей, немного выдавался за пределы его ладони.

– Знаешь, Рид, – проговорил он, задумчиво разглядывая ужасное содержимое своей вытянутой руки. – Я думаю, мне платят слишком мало для такой работы.