Нечто в воде

– Мы ее открыли? – спрашиваю я, в глубине души надеясь, что нет.

Ведь если мы испортили сумку, то не сможем ее никому отдать. Марк морщится и водружает сумку на кровать. Дырка в ней имеется, хотя далеко мы вчера не продвинулись. Вот пьяные идиоты! Я замечаю на руке Марка два пластыря. Видимо, ножницами вчера орудовал он. Сажусь на кровать и осматриваю сумку. От дырки никакого проку. В нее даже палец не просунуть, чтобы расширить отверстие, и ничего не видно. Так старались, и нулевой результат.

– А мы еще можем отдать сумку? – спрашиваю я.

– Да, конечно. Скажем, что так и было. Кто знает, какой мы ее нашли.

Его, похоже, это совсем не беспокоит.

– Тогда, может, сделаем дырку побольше?

Я заглядываю Марку в глаза.

Он пожимает плечами и бросает мне ножницы со своей прикроватной тумбочки.

– Действуй, – говорит муж, возвращаясь к сериалу.

А мне почему-то становится страшно, сама не знаю почему. Наверное, мы не должны открывать сумку.

А если бы мы нашли кошелек? Естественное желание – открыть его и посмотреть, что внутри. Нельзя только брать себе его содержимое. Как иначе мы сможем вернуть сумку владельцам?

Уговорив себя, я начинаю вновь ковырять дырку ножницами, а через несколько минут вытаскиваю сумку на террасу, вспомнив, что видела на тележке с едой острый нож. Просовываю лезвие в уже проделанную дыру и начинаю пилить. Марк в бунгало включает душ.

Я пилю до тех пор, пока в дыру не проходит рука, затем тяну изо всех сил, и разрез наконец рвется: тррррррррррр! Я разворачиваюсь, чтобы обрадовать Марка. Вот досада: он в душе. Что делать, ждать?

Ну уж нет.

Я вываливаю содержимое сумки на деревянный настил, рассматриваю и недоверчиво моргаю. Проходит довольно много времени.

Надо позвать Марка, однако я не зову. Просто смотрю.

Четыре предмета. Самый объемный из них куда легче, чем можно предположить, глядя на его размер. Вот что удерживало сумку на плаву. Бумага. Плотно упакованная бумага. Вернее, бумажные деньги. Прозрачный вакуумный пакет с деньгами. Американские доллары. В пачках с маркировкой «$10 000». Деньги. Настоящие, реальные деньги. Очень много.

Мне становится нехорошо. Желудок подпрыгивает, и я несусь в ванную, но не успеваю добежать из-за резкой боли в ноге, и меня выворачивает прямо посреди комнаты. Я опускаюсь на четвереньки и, не в силах удержаться, блюю желчью, густой и жгучей. Так выглядит мой страх. В перерывах между позывами со стоном пытаюсь перевести дыхание.

Зря мы открыли сумку.

Я вытираю губы о простынь и с трудом поднимаюсь. Хромаю обратно на террасу и приседаю на корточки. Смотрю на деньги. Плотная вакуумная упаковка уберегла их от воды и удержала сумку на плаву.

Следующий предмет – небольшой пакет на молнии размером с мини-айпад, полный каких-то мелких стекляшек. Битое стекло? В пакетик попала соленая вода, он запотел, и я не могу рассмотреть, что внутри. Бегу обратно в номер и хватаю полотенце. Возвращаюсь и напрасно пытаюсь протереть пластик, запотевший изнутри. Я хватаю ножницы, аккуратно отрезаю уголок и вытряхиваю содержимое на полотенце.

О боже! Бриллианты! Ограненные камни сверкают в солнечном свете. Их много, даже не представляю сколько. Сто? Двести? Они невинно перемигиваются на солнце. В основном «принцессы» и «маркизы», но есть и «сердца», и «груши» [22]. Я неплохо разбираюсь в огранке, цветах и размерах бриллиантов. Выбирая камень для моего кольца, мы с Марком изучили этот вопрос. Я смотрю на кольцо, сияющее в солнечных лучах. Все камни примерно такого же размера, как мой, то есть по два карата. Господи! От вида сверкающих сокровищ перехватывает дыхание. Тут бриллиантов больше чем на миллион фунтов. Ничего себе! Офигеть!

– Марк! – не своим голосом верещу я и вскакиваю на ноги. – Марк! Марк, Марк!

Марк полуголый выбегает из ванной. Тычу рукой в кучку камней. Его взгляд следует за моим пальцем, но ему не видно из-за сумки.

– Осторожно, меня там стошнило! – предупреждаю я.

Он огибает лужу, смотрит на меня как на сумасшедшую и наконец выходит ко мне, на залитую солнцем террасу, совершенно сбитый с толку.

– Какого… – И тут его взгляд падает на полотенце с камнями. – Черт! Твою мать! Ого! Ни хрена себе! Боже!

Он смотрит на меня. Я читаю его лицо как открытую книгу.

– Боже…

* * *

Муж садится на корточки, вертит в руках пакет с деньгами. Поднимает взгляд.

– Тут не меньше миллиона. Пачки по десять тысяч, – блестя глазами, возбужденно говорит он.

Если честно, я тоже немного не в себе.

– Да, где-то так. А как насчет остального? – поспешно спрашиваю я, присев рядом.

Он трогает пальцем бриллианты на полотенце. Облизывает губы и щурится от солнца.

– По два карата? Как думаешь? – спрашивает он.

– Ага. Сколько камней?

– Трудно сказать. Навскидку – штук сто пятьдесят-двести.

– Согласна, – киваю я. – Плюс миллион?

– Может, больше. Нет, около того. Черт! – Он потирает щетину на подбородке. – Что там еще?

Я не знаю: пока не смотрела.