Недавно друг вернулся из АТО и рассказывал…

— Вы, хлопцы, про Черного Мичмана слыхали? Вот и я раньше не слыхал. Рассказывали, что он впервые в Крыму появился. Ну, когда там эта бодяга с «вежливыми» началась. Он тогда почитай всех наших без потерь вывел. Ну, тех, кто хотел. Длинный такой, худющий, бушлат на нем даже в самый лютый холод распахнут. На ветру как знамя полощется. Глаза горят. Лысый. Говорят, сам по себе появился. Но я думаю, это покровитель наш. С того света. Ну, армии нашей. Украинской. Еще говорят, при жизни он мичманом на флоте служил. Вроде даже на «Сагайдачном», но точно никто не знает…

Потом я с ним уже сам у Изварино из окружения в августе выходил. Такая, скажу вам, из него великая сила Духа Украинского выходит — даже рашковское оружие стрелять отказывается. Сами сепары говорили. Расступались. Глаза отводили. Так мы с Черным Мичманом из первого котла и вышли. Без единого выстрела. А как вышли — он и исчез куда-то.

Потом я в Донецке воевал. Там нас Черный Мичман из Аэропорта вывел. Сначала ввел, потом вывел. Прямо через сепарские позиции. Он тогда в районе ДАПа постоянно показывался. Сепары, думаю, и сами его уважали. Сам видел: как только Черный Мичман на горизонте покажется, так у сепаров их ухмылки поганые как рукой снимало. Не то что стрельнуть — кашлянуть громко боялись. Вывел он нас — и опять нет его, видать остальных выручать отправился…

А в конце я прям из Дебальцево с ним вышел. Из самого пекла. Вот так просто взял — и вышел. С Черным Мичманом. Одна беда — он технику на дух не переносит. Поэтому только пешком. Но мне не привыкать — я ж киборг. И опять террористы с бурятами расступились. Ну, вышли мы, а как к своим уже подходить, глядь — а Черный Мичман опять сгинул. Как и не было его. Я все сфоткать его хотел, да батарейка на телефоне у меня как раз на разрядке тогда была…

Сказал это Панас, хлопнул еще стопарь первача да повалился замертво. И захрапел. А из кармана телефон вывалился. «Моторола». Видать, трофейный. Решили мы с хлопцами диковинку эту рассмотреть поближе. А он возьми и включись. Глянули — а там фотки… А на них — Белый Прапор. И Панас с ним. С белым прапором. В Изварино с белым прапором. В аэропорту. И в Дебальцево с белым прапором. А Черного Мичмана нет на фотках.

Дрянь, в-общем, эта ваша моторола, даже фотик нормалный сделать не могут. Даром что трофейная. Мы Панасу решили на Йотафон скинуться. Крутой, говорят, аппарат. Вернется с отпуска в Марик — и в следующем котле Черного Мичмана уж точно сфоткает.

А, чуть не забыл. Пока спал Панас, мы его все равно… Как тогда, в туалете в седьмом классе…

Автор неизвестен 50 оттенков сепара

Недавно друг из АТО вернулся. Выпили, посидели. Он рассказал историю — божится, что все чистая правда. Жила, короче, на Житомирщине одна дивчина. Да такая страшная, что ее не только замуж не брали, но собаки поднимали вой, когда она шла в сельпо за солью и спичками. В общем, не было в ее личной жизни никакого эротического просвета. Пока не случилось ней вот такая история.

Надя — так дивчину звали — пошла добровольцем в батальон «Донбасс», который сейчас героически защищает Крещатик от зрадников. Но в те дни стоял тот батальон на Донбассе.

В то время украинская армия тяжелые времена переживала, не то, что сейчас. Тогда снаряды к пушкам выдавали по разнарядке: столько-то на школу, столько — на детский садик, а что останется, всадить в больницу. И не дай Б-г промахнуться! Затаскают по СБУ.

Но армия придумала пускать в сепарские города своих наводчиков, которые переодетые в ватники бродили возле школ и больниц, да корректировали артналеты. Чтобы ни один снаряд зря не пропал. Надька, само собой, на эту работу добровольно вызвалась. Хочу, сказала, побольше ваты истребить.

Так и прозвали ее за это рвение: Надька-налетчик.

Да только недолго она корректировала. Схватили ее саперы, помяли немного, притащили на подвал, допросили. Потом хотели изнасиловать — у сепаров так положено. Да вот тут загвоздка вышла: никто не решался.

Тот сепар, что спичку вытянул, сказал, что он лучше на танк без гранатомета нападет. А тут он трусит, и нечего ржать. Потом пришел чеченец, который вечно своими сексуальными подвигами хвастался. Да тоже не смог, оробел. Видел, сказал, много разного. Но тут не могу, не тот случай.

Загрустили террористы. Как же это будет ходить корректировщица неизнасилованная? Засмеют соседние подразделения.

А Надька видит, что приссали колорады, хохочет над ними.

Тут выходит из толпы мелкий такой, невзрачный сепар. Дайте, говорит, я попробую.

Надька еще громче смеется: куда тебе, клоп! Тут и смелые испугались, а ты-то куда лезешь?

А ничего, сказал тот сепар, мал золотник, да вонюч! Ты, голубушка, еще первой моей жены не видела. А уж про вторую и говорить страшно, не то, что представлять. Потом сепар попросил принести ему бутылку водки и дать двух товарищей в помощь.

Выпив всю водку с двумя собутыльниками, сепар ногой распахнул дверь Надькиной камеры. Уставил на нее пьяные, налитые дурной кровью глаза, заорал.