Недетективы Ник и Бетти. Тайна исчезнувшей королевы

– А ты в холле… ничего такого не заметил? Не почуял запах беды? – зловеще прошептал Левончик, поблёскивая стёклами квадратных очков в чёрной оправе. Ещё он был известен как Пончик, хотя предпочитал, чтобы его называли Гарри Холмс[5], в честь любимых литературных персонажей. Но ребята всё равно называли друга Пончиком. Пухлые ладошки Ливончик сложил на груди в искреннем молебном жесте, но так, чтобы не замять идеально выглаженную рубашку в мелкую черную клеточку и небольшой аккуратный черный галстук. Черные, блестящие, немного вьющиеся густые волосы были зачесаны на аккуратный пробор. Обращался он почему-то к висящему на стене портрету великого шахматиста Анатолия Евгеньевича Карпова.

Анатолий Евгеньевич[6] молчал.

– Даже если бы бедой воняло на весь район, я бы точно ничего не почуял! У меня нос не работает.

Пончик любил изъясняться витиевато, особенно не к месту. Но он так наслаждался этим своим умением, что сердиться за это ни у кого даже мысли не было.

Ник направился в угол, где сидели тренер и Алиска. И только он открыл рот, как вдруг сзади раздался знакомый вкрадчивый голос:

– Пётр Петрович, можно вас на пару слов? – Ник обернулся, чтобы поздороваться, и осёкся. Леопольд Леопольдович, директор шахматной школы «Ладья», выглядел так, как будто только что в холле, возле своего кабинета, нос к носу столкнулся с двумя прогуливающимися под ручку безголовыми призраками. Кудрявые седые волосы торчали клочками в разные стороны, очки на крючковатом носу покосились в сторону, а синяя бабочка, обычно ослепительно сиявшая на его тонкой смуглой шее с острым кадыком, имела вид несчастный и пожёванный. Тренер бросил карандаш на стол и торопливо вышел вслед за директором из класса.

Ник остался растерянно стоять рядом с Алиской.

Так близко, если не считать игру, они оказывались только один раз. События месячной давности тут же пронеслись у него перед глазами, будто кто-то промотал кинопленку. Тогда он точно так же, торопясь, распахнул дверь, но никто не играл. А посередине класса идеальной квадратной формы, где со светло-серых стен внимательными глазами наблюдали за происходящим великие шахматисты, в лучах солнечного света стояла… она.

Длинные белые локоны мягкой волной спадали с изящных плеч. Острый маленький подбородок, словно запятая из тайного письма, соединялся с розовым фарфоровым ухом и переходил в высокий лоб, являя собой какую-то новую, еще неизвестную науке, очаровательную геометрическую фигуру.

– Ну, это самое… – переминался с ноги на ногу тренер, гордо поглядывая на девушку. Рядом с прекрасной незнакомкой он казался сереньким и невзрачным, – прошу принять в команду мою внучку Алису! Она у нас с пеленок за шахматной доской! Надежда семьи! Так сказать…

– Вообще-то, друзья зовут меня Алиска! – пропел мелодичный голосок. Нику показалось, что в конце фразы динькнул хрустальный колокольчик.

– Принцесска? – спросил он, застряв в дверях. Девочка повернула голову и медленно подошла.

– Принцесска! – на него в упор смотрели голубые, прозрачные как море у скал на диком пляже глаза, очерченные длинными, блестящими, чуть загнутыми черными ресницами. Губы, похожие на лепестки роз в мамином саду дрогнули, в уголках нарисовались две аккуратные ямочки. Ника окутал тонкий аромат райских цветов.

– Давайте приступать! – совсем не кстати неестественно громко прозвучал голос тренера: – Скоро турнир. В этом году от нас ждут такую же сильную игру, как и в прошлом. Поедут, как всегда, три мальчика и одна девочка. А так как девочек у нас кот наплакал… в общем, готовьтесь! Так сказать…

На его щеках начал проступать предатель-румянец. Принцесска нехотя отложила мобильник и медленно подняла на него прозрачные глаза.

– Королева… – чуть слышно вымолвила она.

– Э-э… очень приятно, Ник! – он, закашлявшись, протянул руку, но осознал, что сморозил глупость и тут же её одёрнул.

– Да не я, балбес! – Алиска шлёпнула себя по фарфоровому лобику и на пол посыпались розовые блёстки. – Наш кубок! В виде белого ферзя![7] Он исчез! Так что можешь идти домой дальше сморкаться! На турнир мы не едем!

– Как исчез? Как не едем? – Ник обернулся на остальных, в надежде услышать дружное «розыгры-ы-ыш!»

– Ну, он же переходящий! – прозвенела Сашечка откуда-то из шкафа, выкидывая оттуда всё подряд: старые тряпки, картонные коробки, сломанные шахматные фигурки и другой хлам. – Наша школа его должна передать федерации! Для следующих игр, которые вот-вот…А кубка нет…Тренер сказал, что профу…потерять переходящий кубок – это позор. Ну и все!

– Да кто же мог ее взять? У нас таких нет! – «Ладья» для него всегда была островком надежности и спокойствия. Здесь можно было оставить на хранение что угодно. Никому и в голову бы не пришло взять чужую вещь без спроса. А тут кубок. – Он наверняка в школе! Или кто-то просто пошутил! Точно всех опросили?