Недетские игры

– Вот это вот сейчас было что? Вы считаете, что я должна была смотреть в стол и корчить рожи? У меня нет парня? Прекрасно! Не зря взяла карточку, познакомлюсь с Олегом поближе, вдруг согласиться стать моим парнем? Он выглядит адекватным, к каждому столбу ревновать не станет! И напомните мне, кому принадлежала идея дать интервью?

Отвернулась, шагнула в сторону, и тут же попала в двойные объятия:

– Прости! – выдохнули оба.

– Я просто не знаю, что на меня нашло! – сказал Дэн, – ты была с ним такая веселая!

– Данииил, – я невольно подняла глаза к потолку, – мы с этим парнем увиделись по делу и старались произвести друг на друга хорошее впечатление! Если тебе надоело смотреть на меня хмурую, давайте жить отдельно, и вы будете меня видеть только на редких свиданиях и там я точно буду улыбаться, если развеселите!

Парень нахмурился, признавая мою правоту, но не выпустил.

– Прости, котенок, – Макс повернул меня к себе и прижался губами к губам, – просто кулаки чесались ребра этому придурку посчитать!

– И у меня тоже, – Дэн поцеловал меня в затылок.

– Ребят, ну что за глупости? – я как всегда растаяла между ними.

Закинула руки на шею Макса, потерлась задом о Дэна, ужин был забыт, и даже до кровати мы добрались не сразу.

Через неделю, после еще одной ярмарки Данил лег в больницу на коррекцию рубцов. Вообще, можно было и не ложиться, но врач порекомендовал провести дополнительное обследование. Первые дни он заметно волновался, но потом начал улыбаться и вообще говорить, что чувствует себя хорошо и ему пора в палату. Удивлялась я недолго, уже на выходе увидела процедурную медсестру, очаровательную блондинку в красивом костюме, подогнанном по фигуре. Ничего не сказала Максу, но где-то внутри кольнуло.

Терапия растянулась на десять дней, и потом нужно было ходить на перевязку и беречь лицо. Макс удивлялся, почему Данил постелил себе «в спортзале», но принимал его опасения нечаянно повредить кожу и во всю наслаждался нашим уединением.

Мне было больно, и я рисовала много-много очаровательных блондинок с вампирьими клыками, демоническими рогами и раздвоенными копытами. Максу рисунки не показывала, прятала в свою папку и тайно плакала, прячась после лекций в пустых аудиториях. Алинка заметила мое состояние и уговорила выбраться как встарь посидеть в кафе.

– Рассказывай, что случилось? – потребовала она, когда нам принесли кофе и тирамису.

И мало-помалу я все ей выложила.

– Так чего ты переживаешь? – удивилась подружка. – Если ты любишь Данила, захочешь, чтобы он был счастлив, а его тяготит ваша компания. Отпусти, – она посмотрела на меня пристально и как-то очень взросло, – у тебя останется Макс, если захочешь, а если нет, что мешает тебе найти кого-то еще.

– Ты бы Сашку отпустила? – горько сказала я, заедая горечь сладким десертом.

– Не знаю, – Алинка всегда была непробиваемо честна сама с собой, – но если бы увидела, что ему со мной тяжело, точно бы держать не стала. Зачем мне пленник?

Тут я наконец улыбнулась, представляя себе Дэна в цепях, возможно ему бы пошел ошейник шипами внутрь!

– Вот видишь, – подхватила подружка, – тебе узники тоже не нужны. Отпусти, живи дальше, тебе только двадцать и есть куда стремиться и расти.

– Ты права, зачем держать птицу в клетке?

После этого мы еще немного поболтали, допили кофе и разошлись. Я медленно шла, вдыхая прогретый за день воздух и думала о том, что Алина права, зачем держать силой? Вот только получается мои рисунки меня обманули и продолжения у нашего танца нет?

Этим же вечером я сняла последний лист и замерла над ним с карандашом в руках. Снова дождь, похожий на слезы, светящееся окно, и больше ничего не видно. Оторвавшись я повесила лист на место и повернулась к прячущемуся в углу парню:

– Данил, не мучь себя, я все знаю. Иди к ней.

Он дернулся, сел уложив на колени изящные кисти с длинными сильными пальцами. Сколько раз эти руки сводили меня с ума? Не думать! Я подошла ближе, опустилась на колени, погладила его лицо, не касаясь повязки:

– Я вижу, что тебе тяжело. Ты свободен. Начни сначала.

Он уткнулся в мои ладони:

– Прости, Еля, я чувствую себя предателем!

– Если ты будешь счастлив, я буду довольна, не сомневайся, – еще раз погладив его волосы я встала и ушла в ванную, отмокать в горячей воде, мешать свои слезы с морской солью.

Когда пришел Макс, он не сразу заметил перемен, зато заметил, что я плакала. К счастью он не стал меня расспрашивать, просто обнял и повел кормить:

– Идем-идем, вижу, что опять весь день ничего не ела!

– Мы с Алинкой кофе пили! – пискнула я, укутываясь в его тепло, как в одеяло.

– Так разве кофе, это еда? – подмигнул мой любимый блондин.

Вдвоем мы изрядно распотрошили холодильник, залив мороженое шоколадным соусом, устроив фондю с кусочками бананов и ветчиной. Когда я перемазанная шоколадом и сыром наконец начала смеяться Макс спросил:

– Что случилось, котенок?

– Дэн ушел, – выдавила я, – к медсестре.