Недетские игры

Никита сидел и молчал. Он не представлял, что первый небольшой секрет ему не удастся скрыть от родителей. Да ведь и секрета-то пока не было. Дальше не знаешь, с кем и советоваться. А может отец и не против вообще его общения со слабым полом, а только помочь хочет. Круговорот мыслей не покидал, и Никита сел, положив локти на стол и подперев голову. Что ответить, он не знал, поэтому молчал. Но реагировать на разговор как-то было нужно, поэтому пришлось поднять тяжеленную от раздумий голову и посмотреть на отца. В Михаила Васильевича, смотревшего также в упор на сына, читались одновременно вопрос с разъяснениями и гордость от собственной эрудиции и умения передавать мысли.

– Ну да ладно, сынок, – продолжил восседающий гордо глава семьи, – ты можешь не отвечать, в принципе. Я, знаешь, даже и понимаю тебя. У тебя возраст такой, чувствую, что по-мужски с тобой скоро разговаривать начнем. До сих пор я как к ребенку к тебе относился, а сейчас смотрю вот – вырос ведь мальчик-то уже.

Ирина Александровна с ложкой в руке и в фартуке на талии повернулась и хотела что-то сказать, но, увидев при этом на себе строгий взгляд супруга, тут же передумала и вновь обратила внимание на плиту с ужином.

– Ну а что касается твоего вопроса, понятия не имею, зачем тебе это понадобилось, но это правда серьезно. Кроме дядь Саши тебе никто не ответит на этот вопрос, но, сразу предупреждаю, я просить его не буду об этом. Надеюсь, ты понял мою позицию. Знаешь, еще что. Я очень рад, что ты начал по-взрослому спрашивать. Все, хватит теперь о делах. Ира, ну долго нам еще тут сидеть?

Мама Кости, вдохновленная, что на нее, наконец, обратили внимание, еще быстрее забегала вдоль кухни и обратно.

– Все, мальчики, уже накрываю. Может вам и рюмочки поставить. Я, каюсь, подслушала, что Костя вырос уже. Как отец с сыном посидите!

– Давай, конечно, – обрадовался Михаил Васильевич, вдохновленный идеей супруги.

***

Это было очень странное место даже для тех, кто многое повидал. Ближайшие соратники Россина – Линда и Илья никогда не понимали, как босс сумел отыскать такой огромный бункер, а потом превратить его в нечто подобие своей мистической резиденции. Это находилось за пределами города, в глубине леса. Во времена союза здесь располагалась воинская часть полусекретного типа, а в настоящее время – лишь развалины корпусов и остатки разграбленного имущества. Но вот о секретном бункере, ради которого и нужны были часть и военные, видимо, никто не знал либо давно забыл. Вход в него находился на полу, в центре одного из строений, но был завален досками, бревнами и прочим хламом так, что "посетители" просто не могли догадаться о его существовании. В бункере что-то испытывали и что-то исследовали, как обычно делают в государстве, которое участвует в "холодной" войне, но со временем программу действий свернули, а воинскую часть расформировали. Оборудование было вывезено, а из обстановки остались предметы мебели и несколько больших помещений с кроватями. Центральным же местом был огромный то ли зал, то ли цех размером с половину футбольного поля. Главный инициатор создания "фонда" выкинул все барохло и на полную включил фантазию. В противоположном от входа конце он соорудил высокий постамент, больше похожий на сцену, над которым было смонтировано звуковое и световое оборудование. Также это возвышение использовалось в качестве жертвенного алтаря на случай, когда один из участников организации был более не нужен. Слева от сцены, в углу была лестница, ведущая в полукруглое, полностью остекленное помещение, будто висевшее в верхнем углу зала. Это был, так называемый "рабочий кабинет председателя фонда". С окон, выходивших только внутрь цеха, можно было наблюдать за происходящим в зале, а посредством множества мониторов – за другими помещениями, включая туалет и душевую. В обжитых помещениях располагались несколько вооруженных охранников, а также пару десятков проживающих здесь постоянно или временно «членов общины», которые находились на обеспечении главы по разным на то причинам и выполняли различные хозяйственные работы. Кроме того, Россин в настоящее время баллотируется в депутаты областной думы, а эти как раз «проживающие» попались в самый раз – им доверено разносить листовки, клеить на столбы плакатики, а самым активным – участвовать в минингах и пикетах. Находившиеся в бункере люди были хорошо осведомлены о финансовом и физическом могуществе Россина, поэтому они были благодарны ему за содержание и, в то же время, постоянно находились под страхам мгновенной расправы. Зачастую они и сами были свидетелями таких действий в отношении недовольных, ненужных и неизвестно почему еще загубленных личностей.