Недетские игры и прочие мультфильмы. Сергей

Юрий Владимирович посетил его только перед выпиской — спросил: «Как здоровье?», — и сразу вывалил список недовольств и порицаний.

Самое первое, в чем Сергей провинился — ушел один, не сообщил, куда и зачем. Второе — снова драка, снова с тем же, из-за кого уже была у него куча проблем. Дальше — на учебу забил. Похоже, его ничего не учило, и он сам себе стелил кривую дорогу. И по этой дороге нормальным здравомыслящим людям с ним не по пути. На него невозможно рассчитывать, неконкретный он пацан оказался, в общем. И лично Юрия Владимировича он разочаровал.

Вот такие были претензии.

Сергею нечем было крыть, все произошло совсем не по его желанию, но это уже нюансы, в целом попечитель был прав. Оправдываться бесполезно, и он молчал в ожидании дальнейшего приговора. Приговора не было. Мужчина просто ушел, оставив его один на один со своими мыслями. Это было, пожалуй, хуже, чем избиение.

13.

К счастью, самого страшного не произошло, от дел его никто не отстранил, наоборот, общались теперь с ним на равных, спрашивали тоже, как со всех. В школу он больше не пошел, хотя для всех так и остался в своем кругу «Школьником». «Лихие девяностые» заканчивались, время бандитизма уходило в прошлое, по стране шла повальная легализация бизнеса, чем исправно с успехом и занимался Сергей. Аттестат он в итоге все же получил.

Имея связи, сделать это оказалось совсем несложно. Более того, он теперь даже числился студентом одного высшего учебного заведения. Без образования сейчас никуда, корочка нужна, даже если ты с пинка открываешь двери многих учреждений, и перед тобой заискивают и лебезят, в надежде на благосклонность. Документы должны быть — это он знал точно.

По жизни Сергей шел аккуратно, мягко ступая по твердой надежной земле, как и всегда просчитывая каждый шаг в миллионах вариаций, исчисляя вероятность удачи, и она чаще была на его стороне. Все беды, которые валились на его несчастную голову, оказывались, как правило, форс мажором, приходящим извне, а виной тому чаще всего была его до сих пор зачем-то верящая в добро душа.

Не даром люди говорят: «Не делай добра — не получишь зла».

14.

Ему было девятнадцать, когда произошли следующие события.

В обычный среднестатистический вечер ему позвонил Славка. Да, теперь они неплохо общались. При встрече подавали друг другу руки. Были на их счету несколько попоек в совместных компаниях и грязные развратные вечеринки. Молодость. Кто ж не грешил?

— Слышь, Серега, — вещал голос в трубке, — может не мое, конечно, дело, но тут Настька с катушек слетела…

Ехать Сергей не хотел, как предчувствовал. Этот великовозрастный ребенок его по-прежнему досаждал и раздражал. Это вообще, в принципе, было не только не Славкино, но и не его дело. Уже давно он не имел никакого отношения ни к ее учебе, ни, тем более, к ее жизни. Но уважение к боссу не могло оставить полученную информацию в стороне.

Вечеринка у «золотой молодежи» была в самом разгаре. Ничего нового в происходящем, само собой, он не увидел. Он и сам не раз бывал на таких оргиях, и потому хорошо понимал, что вряд ли это место можно назвать подходящим для прилежной барышни шестнадцати лет. Под кайфом там, кажется, были все — сборище обдолбанных малолеток. В одной из комнат на Настьке пыхтел прыщавый переросток, другой пытался сунуть ей в рот свой внушительного размера отросток. Она мычала, пытаясь выплюнуть и отвернуться, но тот крепко держал ее за волосы. Серега за шкирку стащил обоих, попутно догнав кулаком по физиономиям. Настька, мало соображая, медленно вставала. Он в ярости залепил ей пощечину. Девчонка заскулила, ничего не понимая, ее сознание уплыло далеко от реально мира.

— Дура, — выругался Сергей, спешно отыскивая недостающую одежду девчонки. Грубо, бесцеремонно пытался ее натянуть на нее. — Идиотка, я же не говорил, чтоб со всеми подряд из своего высшего общества связывалась, тем более со всеми разом. Блядина. Уж лучше бы с шоферюгой тогда спуталась, чем… — злобно сплюнул.

Зря он распинался. Настя все равно не понимала его слов. Она хныкала и пыталась снова улечься, все время повторяя:

— Я устала, я хочу спать, — временами неадекватно смеялась, и, не замечая ярости Сергея, висла на нем.

15.

Забрать он ее забрал. И куда теперь с ней? Пришлось везти к себе. Последний год Серега снимал квартиру — отношения с отчимом у него так и не складывались. Настька еще какое-то время куролесила в неадеквате, потом все же затихла. Утром он молча отвез ее домой. Кто он ей такой, чтобы судить и воспитывать? Пока ехал, размышлял, стоит ли боссу докладывать о поведении дочурки. Вот кто должен ей уши надрать, да по заднице отшлепать — родители, а не он. Но были у Сереги и другие срочные дела. Решил отложить разговор и пока не доносить. Не горит ведь, успеет еще, при случае расскажет или намекнет.

После обеда пришлось вернуться — Юрий Владимирович срочно вызвал, не в офис, а на дом. На душе неприятно заскребло, появилось нехорошее предчувствие. Когда Сергей заходил, он заметил зареванную Настьку и ее встревоженную мать.