Недетские игры и прочие мультфильмы. Сергей

Невеста была сногсшибательно красива и взволнована. Сергей даже сам залюбовался. Не зря прошли предсвадебные хлопоты девушки. Гости наперебой поздравляли молодых, кричали «Горько». Сергей склонялся над Настей, смотрел в эти бесстыжие рыжие глаза, губы новобрачных сливались. Вокруг собравшиеся вели радостный счет, а Сергей чувствовал под руками дрожь бестолковой маленькой «соплячки». Потихоньку до нее доходило, что за свадьбой тоже существовала жизнь, и она не будет прежней.

После торжества в арсенале молодых скопились: квартира, новая машина «Mersedes», множество бытовой техники, неплохой денежный капитал и путевка в свадебное путешествие, которое откладывалось до летних каникул невесты.

Непонятно, конечно, как себе представляла замужнюю жизнь Настя, но то, что она получила, ее явно не впечатлило. В собственном жилье надо было убираться, одежду — стирать и гладить, еду — готовить. С уборкой не ладилось — дома стоял вечный бардак. Чтобы привести свои вещи в порядок она таскала их домой к родителям, питалась по большей части тоже там. В попытках облегчить себе жизнь, она закатывала скандал, требуя нанять домработницу, но получала лишь кукиш в нос от супруга, из-за чего надувала губы, и все повторялось снова.

Гулянки, вечеринки, танцульки, подружки теперь тоже прекратились и совершенно выпали из ее жизни. Вечно погрязший в делах Сергей, обращал на молодую жену внимания мало, но за моральным ее обликом следил тщательно. Ее угрозы пожаловаться папе не прокатывали. Юрий Владимирович в таких случаях полностью поддерживал зятя. Сергей загонял жену в стойло, не церемонясь. Временами отвешивал внушительные шлепки по задней мягкой части тела так, что супруга, ойкая, подпрыгивала и без лишних слов бежала домой.

Энергию, которую теперь некуда было девать в связи с существенными ограничениями и отказом от праздной жизни, Настя постепенно переключила на мужа. Она стала задалбывать его звонками и таким же тотальным контролем. Закатывала сцены ревности. И вот тут уже без проблем подключала папочку, который, естественно, тоже не одобрял разгульную жизнь Сергея.

18.

После очередной такой выволочки от тестя, Серега пришел домой недовольный. Настя сидела у телевизора, высунув язык, старательно красила на ногах ногти. На экране мелькали картинки реалити-шоу «Фабрики звезд». Он сел рядом, внимательно наблюдая за процессом.

— Салатовый нормально? — она вытянула ему вперед ногу, довольно любуясь. По всей видимости, ей самой очень нравилось.

— Нормально, — машинально ответил Сергей, практически не взглянув. Забрал из рук пузырек с лаком и швырнул в другой конец комнаты. Схватил за ступню и потянул Настю на себя.

— Ай, — вскрикнула девчонка, — дурак, не высохло же еще, сейчас размажешь.

— Еще раз накрасишь, что тебе делать, — вытянув ее вдоль дивана, придавил плечи девушки руками. Окинул беглым взглядом. Короткий халатик задрался, оголяя бедро и круглую попу в салатовых трусиках. Упругая большая грудь вздымалась при каждом вздохе. Губы пухлые, вечно надутые. Глаза, блестящие золотом, растерянно смотрели на него. Сергей прищурился и хмыкнул. — Ну что, Настюха, ублажай любимого мужа.

Ее губы еще больше обиженно надулись. На его лице отразилась довольная хищная улыбка. Молния халата заскользила вниз. Настя протестующе дернулась, но Серега ее снова грубо прижал, приказав:

— Лежи!

Голая, без бюстгальтера, грудь вывалилась. Он с удовольствием провел ладонями, тихонько сжимая, помял.

— Сладкая красавица. Сиськастая дуреха, — процедил сквозь зубы.

Настя в испуге сжалась:

— Я папе расскажу, — угрожающе зашептала она.

— Что расскажешь? — он снова заглянул ей в глаза. — Ты ему уже давно все рассказала. Осталось только выполнить все то, что нафантазировала. — Ну, кукла, как ты хочешь? В какую дырку тебе больше нравится? Я что-то уже не помню.

— Отпусти меня, скотина, — завизжала она, но его ладонь крепко зажала ей рот.

Она судорожно рыпалась и выкручивалась. Он остервенело срывал с нее белье, раздвигая и прижимая коленями ноги. Борьба была нелегкой, Настька была цепкой и верткой. Лицо все мокрое в соплях и слезах, она подвывала при каждом его толчке и лепетала:

— Сереженька, хватит, пожалуйста, хватит, ну Сережа, мне больно, пожалуйста, ыыыыыы, аааааа.

Сергей сделал еще несколько последних грубых движений и, резко выйдя, стряхнул ей на живот струи слизи.

— Я не понял, с хера ли тебе больно? — он снова заглянул в ее теперь уже блестящие мокрым глаза. — Тебя уже неизвестно сколько народа перепихало, а тебе все еще больно!

Она отвернулась и, уткнувшись в диванные подушки, долго хлюпала носом. Через какое-то время ровно засопела, изредка вздрагивая во сне. Вернувшись с кухни, где чем попало быстро перекусил, Сергей заглянул в зал, бросил на спящую девчонку плед и, выключив свет, ушел в спальню. Удовлетворенный мелкой местью он развалился на кровати.