Недетские игры и прочие мультфильмы. Сергей

Она удивленно замерла, взяла аккуратно в руки подарок, переглянулась с Сергеем недоверчивым взглядом — вдруг это шутка какая. Затаив дыхание, медленно открыла. Ничего не выбежало, не упорхнуло и не улетело. Так же замерев, она уставилась на содержимое, по выражению лица ничего нельзя было понять.

— Не нравится? — Сергей нахмурился.

— Нравится, красиво, очень, — прошептала она и радостно улыбнулась.

— Давай помогу надеть, — он быстро зацепил пальцами браслет и, притянув к себе Дашкину руку, какое-то время провозился с мелкой застежкой.

Они ехали, а она это время украдкой поглядывала на свое тонюсенькое запястье, где блестел, переливаясь, редкими вкраплениями разноцветных камней золотое украшение. На браслете свободно болталась мелкая подвеска в виде зайца.

Заяц был доволен, Сергей был доволен вдвойне. Он, кажется, готов был скупить весь ювелирный магазин, чтоб постоянно видеть эту по-детски наивную радость от безделушек.

— Серёж, — вдруг позвала она его, — знаешь, ты иногда слишком безалаберно относишься к деньгам. Взять хотя бы, как ты разбил и выкинул всю посуду. Помнишь? Или, — Даша потеребила браслет и спрятав его быстро под рукав продолжила, — ну, или, в общем, если бы рациональней был, мне кажется, ты бы давно погасил ипотеку.

Сергей изумленно уставился на девушку.

Ипотеку? Она серьезно или прикидывается?

— Не понял! Ты что, мои деньги считаешь?

— Нет, просто…

— Просто, Даша, это вот уж точно не твое дело, откуда я их беру и на что трачу. Ну что ты вечно лезешь во всё и злишь меня?

— Ничего я не лезу, просто сказала свое мнение.

— Иди ты нах*р со своим мнением. Тем более тупым и безмозглым, как у курицы.

— Ушла. Всё, успокойся. Ты что такой нервный постоянно из-за ерунды?

Всю оставшуюся дорогу они молчали. Приехав, Сергей выгрузил Дашу у подъезда, а сам, сославшись на неотложные дела, уехал и не появлялся дома три дня.

Третьей ночью он вернулся. Забрался в постель. От него несло. Перегаром, сексом и чужим телом. Дашка крепче зажала глаза, притворяясь спящей, пока он бесцеремонно домогался ее. Ей совершенно ничего не хотелось.

На следующий день, когда он проспался и стал, казалось, обычным привычным Сергеем, она подошла к нему:

— Сереж, можно я уйду?

— Куда?

— Совсем уйду. Сергей, я устала. Мы, похоже, оба устали друг от друга. Это уже просто невозможно. Я так больше не могу. Можно я уйду?

Его мозг пытался обработать необрабатываемую информацию.

— Ничего не понимаю, — наконец, ответил он, — конечно нет.

— И что ты мне сделаешь?

— Просто не пущу, — пожал плечами.

— Привяжешь и закроешь?

— Если понадобится, то привяжу и закрою. Дашка, что за фигня? Что за бунт? Я работал! А ты мне выносишь мозги!

— Сергей, мне пофиг, что ты и с кем делал. Вообще пофиг. Абсолютно. Понимаешь? Ты можешь приходить, можешь не приходить. Можешь вообще сдохнуть. Мне пофиг, — тут она закричала срывая голос, — пофиг, просто пофиг. Ненавижу тебя!

Его взгляд был растерянным.

— Даш, что случилось?

— Я же сказала — я устала! Устала! — Даша продолжала кричать. — Если не отпустишь, я выпрыгну из окна или вены вскрою, — пригрозила она, вдруг всхлипнув.

Сергей посмотрел на оконные рамы, потом на тонкие девчачьи запястья и встал как вкопанный.

— Да понял я, понял. Всё, успокойся, — сказал миролюбиво.

Отошел к тому самому окну, заглянул вниз и потом долго курил, глядя в даль.

Его игрушка сломалась.

Он пожал плечами:

«Ну и ладно, — мысленно сказал он сам себе. — Да мне, вообще-то, тоже пох*р. Что мало «зайцев» вокруг?»

— Мне тоже пох*р, — повторил он вслух, оглянулся на шмыгающую носом и вытирающую со щек слезы девчонку, — иди, Заяц. Вали отсюда! — махнул снисходительно рукой.

Не прошло и десяти минут — дверь хлопнула, и он остался один.

И вот тут его накрыло очередной волной, снося все напрочь. Он разбивал все, что попадалось ему на пути, хватал и швырял в сторону, кулаки разбивал в кровь о стены. А потом пришла апатия. Он лежал навзничь и четко осознавал: Он никогда ей не был нужен. Кому нужен такой моральный урод? Да к тому же еще и псих!

«Да не был нужен», — повторил он сам себе. — «Она даже ни разу за эти полтора года не позвонила мне сама», — заметил с досадой.

— Вот так вот, — пробурчал сам себе под нос и тоже вышел из квартиры.

«Надо эту хату продать», — решил он в глубине сознания. Здесь в омертвевшем вдруг доме ему находиться больше не нравилось.

Глава 10