Недетские истории

К отцу – бывшему мужу – обращаться бесполезно. Ему всегда некогда – дом новый в деревне строит, дети от новой жены еще маленькие. Скажет: «Сама виновата! Избаловала, не надо было покупать дорогой игровой компьютер». Да, конечно, виновата, всегда любила сына больше всех, шла ему навстречу; вот и технику ему купила, взяв кредит, который только недавно закрыла. Зарплата у нее небольшая, на вторую работу не хватает времени и здоровья. Все деньги, которые остаются после покупки продуктов и коммуналки, плюс алименты, тратит на сына, чтоб выглядел в школе не хуже других, чтоб не дразнили. Но, как оказалось, все равно дразнят. «Дело не в том, что он из деревни приехал, таких детей у нас много, а в том, что Миша сам не хочет участвовать в жизни класса, – сказала классная руководительница. – А в последнее время стал проявлять злобу по отношению к одноклассникам». Это она и сама заметила. Попробуй повысить на него голос, сделать замечание – может закрыться в своей комнате от нее на сутки и не разговаривать с ней долгое время, заставляя мать унижаться.

Придя домой, Анна Николаевна полезла в интернет и прогуглила слово «хикимори». Узнала, что психолог не преувеличила – действительно, такая проблема очень остро стоит в Японии; число нечастных, сползших в окончательную изоляцию от общества и годами не выходящих из дома, превышает более 850 тысяч. Причем первое поколение хикимори – люди старше 40 лет, их еще называют «унесенные призраками». И даже стоит проблема под кодовым названием «8050». Это когда восьмидесятилетние родители вынуждены содержать пятидесятилетних детей, не приспособленных к жизни. Вот что ее ожидает, и не только ее, наверное. Люди боятся выносить такую проблему на всеобщее обсуждение, боятся осуждения. Даже в такой развитой стране, как Япония, такое считается позором – ведь получается, что родители не смогли воспитать своих детей, значит, виноваты сами. Так, одна отчаявшаяся мать убила своего великовозрастного сына-тунеядца.

С этого дня женщина целенаправленно стала искать статьи на эту тему. Информации было предостаточно, но ни один психолог или психиатр не давал дельного совета. И только в той же Японии такую молодежь отправляют в специальные учреждения закрытого типа, где они проходят лечение и реабилитацию, естественно, без всяких телефонов и компьютеров.

А тут что делать, к кому бежать? У нас ведь не Япония, здесь родители (если они не богачи) не в состоянии содержать великовозрастных детей бесконечно, и она не сможет. Начнутся скандалы, ругань, ненависть друг к другу… Наверное, ей не надо было переезжать в город. Муж был категорически против. Ему, заядлому охотнику и рыбаку, в каменной квартире всегда было душно, не хватало воздуха и простора. Прожив всего год в городе, он вернулся в родное село, а через год они тихо развелись. Теперь он женат, у него двое мальчишек-погодков, которых он с самого раннего детства приучает к труду. Они и лед с отцом заготавливают, и двор от снега расчищают, и за скотиной ходят, и в огороде главные помощники. Ездят на рыбалку, а подрастут, отец будет брать их и на охоту. И не болеют, не простужаются постоянно, как городские дети; худенькие, но крепкие, никакого лишнего веса. И школа в селе совершенно новая, недавно построили, дети все учатся в одну смену, а после уроков – кружки, секции, консультации. И все бесплатно. Петя и Вася занимаются в секции вольной борьбы, бегают на лыжах, увлекаются фотографией. Интернет тоже есть, куда ж без него? Но отец не разрешает сидеть допоздна, все в меру. Петя и Вася занимаются в секции вольной борьбы, бегают на лыжах, увлекаются фотографией. Интернет тоже есть, куда ж без него? Но отец не разрешает сидеть допоздна, все в меру.