Недоброе солнце

– Уже совсем старая. Мы живем под куполом почти пять сотен лет. Две трети планеты – сплошная выжженная пустыня. Остальное все закрыто от пагубного воздействия нашей звезды. Раньше, когда я был ребенком, думал, что так живут все. Конечно, я видел снимки других планет, но осознал разницу и всю беду народа только когда отправился в свой первый полет. Когда я попал в зеленый мир тропических растений под открытым небом, мой привычный мир рухнул. Только…

Я вполуха слушала рассказ, чувствуя, как теплое дыхание немного шевелит мои волосы, и глядя на звезды. У Нарина был замечательный голос – негромкий, плавный, почти убаюкивающий. Вдруг, буквально перед самым моим носом на невероятной скорости пронеслась пара малых истребителей! В спокойное состояние нашего разговора они ворвались так внезапно и резко, что я отшатнулась от окна, чуть не упав. Меня поймала пара крепких рук и твердая грудь Нарина. Он осторожно, но крепко держал меня за плечи.

– Разведчики. Зачищают территорию. Не бойтесь, – произнесли над моей головой.

– Я просто не ожидала, – почувствовав некоторую неуместность такого тесного положения, попыталась отодвинуться, хотя признаться, так спокойно, уютно и защищено, я не чувствовала себя давно.

– Останьтесь так, – шепотом произнес Нарин, не давая отстраниться и мягко удерживая. Почему-то я точно знала, стоит дернуться – он сразу уберет руки. Наверное, именно поэтому я и осталась в той же позе.

Нарин

Я еле собрал воедино все свои физические и моральные силы, чтобы явиться на прощальную церемонию. Поедало чувство вины. Казалось, если бы я был внимательнее, если бы был лучше готов. Если бы… Уже пройдя через подобные стадии сожалений когда-то, прекрасно знал, что понадобится не один день и не один пересмотр записей боев для того, чтобы простить себя и признать – сделал все, что мог. Никогда у меня не получалось просто смириться с потерями.

Саму церемонию запомнил слабо. Ноги держали плохо, и боль в спине, несмотря на лекарства, была просто невыносимой. Помню, что в какой-то момент пошатнулся, потом оперся на Сумудина. Через несколько минут друг шепнул «сейчас», и я отдал команду для прощального залпа.

На ужине съел все, что медик положил в мою тарелку. Это мы уже проходили. Либо я ем, либо еще ночь в капсуле, а осмотры и лечение я терпеть не могу. Так что запихивал в рот все, что доктор считал нужным, и механически жевал, не чувствуя вкуса. Видел свою терри в парадной форме, которая невероятно шла ее темным волосам и смуглой коже. Только, казалось, она отгорожена от меня стеклом. Эмоций почти не улавливал. Внутри как будто была черная воронка, пустота. Сумудин сослался на истощение. А я решил, что она просто испугалась моего вчерашнего вида и изменила отношение. Напрасно, наверное, запер ее в Ядре. Но так хотелось, чтобы была рядом!

Покинув кают-компанию, отправился в самое любимое и спокойное место на «Парадоксе». Здесь почти никогда не бывало посторонних, все знали, что я отдыхаю на этой смотровой площадке. Я уверен, сегодня меня не побеспокоят.

Пока я предавался самобичеванию и пытался не скатиться в отчаяние, пропустил момент открытия лифта. Слух среагировал только на сигнал закрытия дверей. Взлохмаченная, в широких штанах и безразмерной футболке, с дымящейся кружкой на входе в зал стояла Селена. Она была такой домашней, уютной и спокойной, что мне стало легче дышать. Заметив меня, терри сделала шаг назад.

– Простите, я не знала, что здесь кто-то есть. Я уйду…

– Нет! – вырвался почти крик. Только не бросай меня здесь. Только не уходи. Просто побудь со мной. – Прошу вас, останьтесь. Пожалуйста.

Я видел сомнение на лице. От нее исходили волны неуверенности и при этом мягкое сочувствие. «Останься, останься», – повторял про себя, боясь двинуться и спугнуть. Не бывает у вселенной случайностей, она не настолько ленива. Мне снова дали шанс, не упущу.

– Прошу вас, терри. Побудьте немного со мной, – мягко попросил еще раз, подталкивая землянку к нужному мне решению. Еще с минуту постояв, она медленно двинулась по проходу. Специально обратил ее внимание на соседнее место, чтобы не села, где подальше. – Присаживайтесь.

Нужно было с чего-то начать беседу, но я никак не мог придумать. В ее присутствии становилось легче. Нельзя было позволить уйти. Селена отхлебнула что-то очень ароматное и горячее. Пахло сладко и необычно. Так сильно, что перебивало даже запах дарье.

– Что вы пьете? Мне не знаком запах.

– Это какао, – с удовольствием подхватила тему терри. – Конечно, не настоящий, а дешевый растворимый вариант, но мне очень нравится. Хотите попробовать? – мне протянули кружку. Смешная. Нет, здесь нет никакого страха и трепета, который испытывают валорки. Почувствовал, как отступает холод, душивший с момента пробуждения. Губы растянулись в улыбке.