Недоброе солнце

Тут же подлетевший Сумудин попытался помочь другу в сложном деле отцепления меня. На эти действия я оскалилась, клацнула зубами возле самой руки доктора и обвила шею своего валора уже обеими руками, прижавшись всем телом. Нарин что-то переключил на своем кивере, и аппарат выдал сухой, не очень правильный, но вполне понятный перевод слов медика.

– Проверить. Лечить, – в отличие от мягкого уговаривающего голоса доктора, этот механический меня нервировал. И я была против. Против всего, для чего необходимо менять положение. – Ложиться капсула.

– Нет! – резко выкрикнула. – Нарин!

Плевать мне на их переводчики, я и так знаю, что они делать будут. Не полезу в желе!

– Так смотреть, – перевел кивер тихие слова Нарина. – Я держать.

Капитан плавно опустился в одно из кресел. Сумудин подошел через мгновение, с опаской приближая ко мне небольшое устройство. Портативно анализ проводит? Вот и славно, вот и ладушки. На это я согласна.

– Много питье. Ванна стресс. Витамин и успокоить, – вещал переводчик. Сумудин вернулся к одному из шкафов, достав инъекционный пистолет. Нарин обнял меня гораздо крепче, блокируя и руки, и ноги, для верности обернув хвостом. Сумудин вколол что-то в плечо, а потом в шею. Ожидая подобного, сердито зашипела.

– Ванна. Отдыхать, – повторил Сумудин, поставив на меня небольшой кейс. Держась одной рукой за Нарина, второй ухватила предмет. Может, оно нужное, раз дали.

Капитан встал, и мы направились к выходу. Не желая ничего видеть, уткнулась носом в крепкое, надежное и очень успокоительное плечо.

Нарин

Фарата шла по следу довольно уверенно. В некоторых местах она замирала или начинала кружить по спирали, выискивая нечеткий запах. Судя по всему, Селена шла прямо к небольшому скальному образованию, отмеченному на карте. Вокруг одного дерева фарата зависла почти на час, то отбегая в сторону, то опять возвращаясь. От нетерпения еле сдерживался, чтобы не поторопить Бони. Этого делать не следовало, она сама знала, как искать след. Через какое-то время к ней присоединилась еще одна фарата, отправленная с другого шаттла. Через полчаса пути по прямой, фараты спугнули стаю мелких зубастых аборигенов с длинной темной шерстью. С жутким визгом местные звери разбежались в разные стороны, испугавшись рычания наших чешуйчатых шестилапок. В какой-то момент мы потеряли Бони из виду, ориентируясь только на сигнал. Он петлял и постоянно менял направление. Ближе к рассвету маячок замер в одном месте, у самого основания скалы. Достигли точки через полчаса. Выбравшись из шаттла, громко позвал свою следопытку.

– Бони! Отзовись! – ответом стал звук откуда-то слева сверху. Медленно прошелся вдоль скалы, внимательно осматриваясь в полумраке. Фараты прекрасно лазают по таким поверхностям, так что ничего удивительного, что она смогла влезть повыше. Вот куда смогла заползти моя дарье – это другой вопрос.

Пройдя еще немного, заметил карниз, вполне пригодный для сна. По крайней мере, в подобной ситуации я бы туда забрался. Опять окликнул фарату.

– Бони! – над балконом на мгновение показалась голова фараты, и раздался тихий, едва различимый, сип:

– Нарин, – моя девочка была там. Надеюсь, она не сильно пострадала во время этого путешествия. Быстро взобрался на уступ. Селена лежала на камне, а Бони прижимала ее головой, не давая подняться. Видимо, состояние моей дарье все же было не самым хорошим. От нее волнами исходили страх, неверие и теплые лучики надежды. Кажется, испуг мешал осознать, что все уже прошло. Эмоции были очень острыми, тонкими. Одно резкое движение, и ее прорвет истерикой. Хотелось бы для начала вернуться на «Парадокс».

Медленно приблизился к фарате, погладив эту умницу по голове. Хорошо справилась, все сделала как надо. Нужно потом ее отблагодарить.

– Иди, – тихо сказал Бони, указав в сторону шаттла. Фарата одним прыжком спустилась вниз и направилась к транспорту. Тоже устала за ночь, ни разу не остановившись.

– Нарин, она цела? – обеспокоенно спросил Сумудин, ожидая внизу с медикаментами.

– Цела, – выдохнул я, а потом все же оценил ущерб. Селена явно окоченела за ночь. Судя по потрескавшимся губам и красноватой коже, опалилась солнцем, а еще у дарье были забинтованы и ноги, и руки. Одна рука. Вторая просто вся поцарапана, с ободранными ногтями. Надеюсь, это все травмы, но для Сумудина решил все же уточнить: «Почти цела».

Осторожно поднял ее на руки, внутренне ожидая протеста. Все же Селена продемонстрировала, что предпочитает все делать сама. К счастью, сейчас не противилась. Только уткнулась носом куда-то в ключицу. Наверное, просто устала. Может это сейчас нам и на руку, даст себя спокойно обследовать и пролечить.