Недоделанный король

— Ваши же горожане не гнушаются брать глиняные деньги. А почему? Потому что их не обманывают те, кто эти квазиденьги выпускает.

— А может сразу делать деньги из бумаги? — мечтательно протянул хунтерос из Бильбао.

— Можно, — ответил я. — Только вам это не поможет.

И взглянув в их насторожившиеся лица, добавил.

— Бумажные деньги суть долговая расписка. Вексель без конкретного адресата, но с обязательством погашения его тем, кто этот вексель выпустил. И выгоден он только тогда, когда надо перемещать большие суммы, большие в первую очередь по весу. Внутри города это не имеет никакого смысла.

Это они поняли сразу. Все же деловые люди где-то. У каждого их них наверняка собственный бизнес и к тому же успешный, раз в хунту выбрали, не только города, но и страны.

Вроде договорились, осталось только поставить точку в шкурном вопросе.

— Сеньораж с медных денег будет иметь такой же размер, как и с серебра, — и тут же выставил ладонь в жесте отметающим любые возражения. — Но я обязуюсь вам на эти деньги учить сирот из ваших городов в моей орденской школе в Сибуре картографии, судовождению и морской навигации. Думаю, вы сами не будете против заиметь грамотных штурманов и капитанов. Происхождение этих сирот меня не волнует. Признала же кастильская рения всех басков благородными. Главное, чтобы они были достаточно умны для обучения серьезным наукам. Если вас это устраивает, то готовьте документы, на обратном пути я их подпишу. И сразу можете отбирать сирот лет семи-восьми. Первый набор воспитанников я проведу авансом уже в этом году.

На этом мой приемный день перед отъездом, слава богу, закончился, и я смог пойти проконтролировать, как собирается в путь мой временный лагерь у кладбища. Самое смешно, что из моих людей никто покойников не испугался.

Вот теперь ворочаюсь и все мучительно думаю, где они меня эти хунтерос обули, в чем я прогадал, а в чем выиграл? Все. Больше никаких таких сомнительных сделок без консультаций с юристом. А то так и без последних порток можно остаться. Легко.

А коронационный заем, заем, который даже отдавать мне не надо, оказался в двести пятьдесят тысяч мараведи. Плюс еще один. Почти тысяча золотых флоринов. Будет на что нанять бордосских кинологов. С этой мыслью я и заснул.

Однако снилось мне, что я вместе с учителем, приняв на грудь плепорцию водовки, пытаемся в музейном подвале собрать пластинчатый доспех боевой собаки, гадая какая деталь, куда и как подходит и чем крепится. Вроде как в экспозицию готовим. И ругаемся мы друг с другом, на чем свет стоит, но культурно и интеллигентно, то есть материмся, конечно, как водопроводчики, но без перехода на личности.

А под самое утро приснился Мамай, который ухмыляясь, сказал мне, что он доволен, потому как умер как и положено казаку с саблей в руке и теперь обитает в Ирии, и всем доволен. Чего и мне желает.

Глава 4.

ЛОЙОКОЛЛА

Горы с каждым днем становились все выше и застили на юг все большее пространство неба, несмотря на то, что дорога также поднималась по предгорьям. И утром третьего дня мы увидели на взгорке небольшой замок Лопесов — Лойолу. Даже не замок в нашем представлении, а так — башню, типа ингушской, только потолще и побольше. И просторный двор каменной стеной огорожен. С плоской башенкой над воротами.

Но до него еще надо было доехать часа полтора-два. Так что торопиться уже не стали. Ехали шагом, жалея животных.

Встречного пожилого крестьянина везущего на ослике две больших вязанки хвороста мы спросили.

— Это ли дом Лопесов? — указав на замок.

— Он самый, ваши милости, — ощерился тот щербатым ртом, — Лойоколла.

— Не понял? — опешил я. — А где тогда Лойола?

— Это одно и то же название, — просветил меня кантабрийский инфант, — Лойола по-кастильски это же самое, что Лойоколла на эускара.

Дон Саншо весь этот поход находился рядом со мной как пришитый и постоянно, как только выдавалась удобная минутка, порывался развернуть меня на дорогу в По, но я отрезал, что без свидания со своим эскудеро Иниго ничего вообще делать не буду, потому как для меня это дело чести. И инфант от меня временно отстал со своими матримониальными потугами. Зато у него прорезался другой интерес.

— Я что все хотел спросить... — терся инфант своим жеребцом бок о бок с моей кобылкой. — Это правда, Феб, что ты вытряхнул бискайскую хунту на четверть миллиона суэльдо?

— Правда, — ответил я. — Только, к моему сожалению, не суэльдо, а мараведи.

— Тоже неплохо, — хмыкнул Саншо. — Это столько же сколько с них получил Фердинанд в прошлый раз?

— Больше, — усмехнулся я довольно.

— Больше? — удивился инфант. — Насколько больше?

— На целый мараведи больше, — заржал я.

— Даже так... — почесал Саншо затылок. — Как бы Фердинанд не обиделся.