Церковники всех направлений дали свое благословение узаконению порабощения негров. Только в немногих случаях голос представителей церкви — обычно это был голос какого-либо квакера-раскольника — поднимался против рабства. Само собой разумеется, церковь плантационного Юга почти единодушно выступала в защиту рабовладельчества с самых ранних времен колонизации. Немногим лучше была и церковь Севера. В Пенсильвании лицемерный Уильям Пени считал, что рабов следует предпочитать всем другим слугам, потому что «ими можно располагать все время, пока они живы». Роджер Уильямс из Род-Айленда так же оправдывал рабство негров, как это делали и другие клерикалы. «Пуритане, — говорит Грин, — даже подводили под институт рабства религиозную основу. Рабство, утверждали они, освящено законом бога Израиля… В Новой Англии порабощение индейцев и негров белыми колонистами рассматривалось как священная привилегия, которую божественному провидению было угодно дать своему избранному народу». «Что это за закон, — вопрошал Коттон Матер, — который делает крещеных рабов свободными? Это не закон христианства». Грин далее отмечал, что «англиканская церковь не противилась рабству и… многие из ее служителей сами были рабовладельцами».
В начале колониального периода американский плантационный строй сочетал в себе три экономических уклада: древний, средневековый и современный. Древний элемент колониальной экономики заключался в физическом порабощении негра. Ее феодальный элемент выражался в существовании (в южных колониях, Нью-Йорке, Пенсильвании и др.) таких элементов феодального права, как право первородства, право неотчуждаемости земли и феодальная рента, при помощи которых плантация удерживалась во владении одной семьи. Капиталистический элемент экономики колоний заключался в том, что, в противоположность рабовладельческому строю древности с его натуральным хозяйством, почти целиком направленным на удовлетворение потребностей хозяина, она с самого начала была основана на производстве продуктов (табака и др.) для сбыта на мировом рынке. На всех этапах существования рабовладельческого строя в колониях его трехукладность чрезвычайно осложняла общеполитические проблемы, возникавшие на протяжении десятилетий, между войной 1776 года и войной 1861 года. Эти особенности все еще сказываются в Соединенных Штатах, находя свое выражение, в частности, в виде существующего и поныне джимкроуизма и исключительном угнетении негритянского народа.
Карл Маркс следующим образом характеризует капиталистический базис американского рабовладельческого строя: «Земельный собственник и собственник орудий производства, а потому и непосредственный эксплуататор рабочих, относящихся к числу этих элементов производства, здесь совпадают. Точно так же совпадают рента и прибыль, разделение различных форм прибавочной стоимости не имеет места. Собственник всех орудий производства, к которым относится земля, а при первоначальной форме рабства и сами непосредственные производители, прямо извлекает из рабочих весь прибавочный труд, который здесь представлен в прибавочном продукте. Там, где господствуют капиталистические представления, как в американских плантациях, вся эта прибавочная стоимость рассматривается как прибыль». «…Это — капиталисты, ведущие хозяйство при помощи рабов-негров». Плантатор, особенно в позднейший период рабовладельческого строя, в колониях являлся в значительной мере капиталистическим крупным фермером, использовавшим рабский труд.