Недосказанность (СИ)

Ксюша критически осматривает свое отражение в зеркале. Да, бывало и получше. Но, в целом, отмечает про себя управляющая-совладелица, постаралась она совсем неплохо. Ничего в ее образе не выдавало, что девушка отвратительно провела минувшую ночь. Разве что взгляд был потухшим, и как Ксюша не старалась, зажечь его у нее не выходило. Ксения одернула полы пиджака, набрала в грудь побольше воздуха, открыла дверь и планировала выйти к этому миру уверенной походкой совладелицы отеля, как вдруг заметила прикрепленный к обратной стороне двери стикер с –дцатью восклицательными знаками. «Позвони!!!!!!!!!!!!!». Подчерк Юлин. Черт!

Включила смартфон – этот момент она откладывала до последнего. 28 пропущенных вызовов от Комиссаровой и примерно столько же сообщений в мессенджере. На удивление, а впрочем, может и нечему удивляться, Льву Глебовичу за вечер она не понадобилось. «Ну хоть в чем-то повезло», – мелькнула мысль и трусливо спряталась. Повезло? Усмехнулась горько своей глупости. Других звонков и сообщений нет. Кольнуло. Пусть так. Набрала Юле короткое «я в порядке, прости, что заставила волноваться, поговорим» и ускорила шаг.

В свой кабинет Ксения Борисовна вошла минута в минуту и тут же отметила: сотрудники взволнованы и даже не пытаются это скрыть. Она быстро скользнула взглядом по креслам, отмечая присутствовавших. На месте были все, что неудивительно – менеджеры с нетерпением ждали от нее разъяснений по поводу Зуева. Врач сидел на своем месте и при ее появлении даже не пошевелился: взглянул мельком и отвел взгляд в самую интересную на свете точку на стене. Девушка почувствовала, что сердце сейчас выпрыгнет из груди, хотя лишь несколько часов назад ей показалось, что внутри ничего не отзывается на его имя, сделала глубокий вдох и начала планерку. Она слышала себя словно со стороны. Слышала и не узнавала собственный голос, интонации речи. В них появились стальные нотки, голос стал выше, хотя Ксения изо всех сил старалась придать себе самый естественный вид. Выходило плохо, натужно. Настолько, что это заметил даже ее отец: в его взгляде читалось неприкрытое беспокойство за дочь.

— Доча, я что-то не понял? Ты что, плохо себя чувствуешь? сидевший неподвижно Юрий Сергеевич слегка наклонил голову набок

— Все в порядке, па, просто ночью не спалось, — поспешила ответить Ксюша Врач принял прежний отсутствующий вид

Ксения Борисовна посвятила менеджеров в ситуацию, насколько посчитала нужным, и вроде даже увидела в глазах некоторых из них неподдельную радость за нее, но в целом атмосфера в кабинете сложилась такая, что казалось, воздух можно резать ножом. Напоследок девушка оповестила, что останется в должности управляющей, поэтому по всем вопросам коллеги по-прежнему могут обращаться к ней.

— Планерка окончена, всем хорошего продуктивного дня, — попыталась произнести Ксения как можно более доброжелательно, но вышло неубедительно. Тускло. Кто-то удивленно вкинул брови.

— Доча, точно все в порядке? — спросил Борис Леонидович, пристально всматриваясь в ее глаза.

Ксения отвела взгляд, боковым зрением заметив спину врача в дверном проеме, и стараясь придать своему голосу как можно больше безмятежности, ответила:

— Абсолютно! Не беспокойся за меня, я просто и правда не выспалась из-за всей этой ситуации с Зуевым. Иди руководи департаментом, пап. У вас там лампочка в коридоре уже три дня не горит.

Между тем, в голове врача творилось черт знает что. Он плохо спал ночью, ему снились какие-то бессвязные кошмары, наутро голова раскалывалась, нутро ныло, но разум пытался сохранять холодность. Разум напоминал ему о принятом решении больше никому не позволять поселиться и жить в его голове. Эту установку он повторил про себя как мантру раз тридцать, но сердце предательски ускоряло темп при мысли о предстоящей планерке. Не работало. Ничего не работало. Отчаявшись, Юрий позволил себе еще раз представить ее в объятьях другого, может быть, злость поможет ему настроиться на нужный лад... Нет, сегодня так это не работало. С бурей в душе и непроницаемым лицом он вышел из своего номера, дошел до ее кабинета и сел на свое место. Есть еще время настроиться. Она вошла через несколько минут, скользнула отрешенным взглядом по лицам окружающих, не задержавшись глазами ни на ком, поздоровалась и медленно опустилась в кресло. Ее голос звучал неестественно высоко, предвещая грозу. «Может быть, у нее что-то стряслось»? Он чувствовал исходящее от нее напряжение кожей, ему до одури хотелось взглянуть на нее хоть искоса, может быть, уловить что-то во взгляде, но гордость не позволила даже пошевелиться.