Недостаточно хороша

Всю ночь я вертелась в спальном мешке, как уж на сковородке. Тонкий матрасик нельзя назвать комфортабельным лежбищем: в бок то и дело врезались камушки. Я выпихивала их прочь, но, как ни старалась, удобней не становилось. К тому же ночью в лесу любой шум вызывает тревогу, будь то шелест листьев или треск веток. Я вспомнила рассказ Шона о том, как медведи съели их припасы, и теперь мучительно вслушивалась в происходящее снаружи.

Мы устроились на ночлег буквой «п» – Яна и я по краям палатки, а Игорь вдоль дальней стенки. Посредине свалили снаряжение и припасы.

Перед сном мы немного поболтали: в основном делились впечатлениями о прошедшем дне и гадали, что приготовлено на завтра. Перед тем как заснуть, Игорь повернулся на живот, приподнялся на локтях и в темноте палатки нежно поцеловал меня в щеку.

– Спокойной ночи, Мария. Сладких снов.

Какие сны! Я устала как черт, но никак не могла успокоиться и прогнать из головы непрошеные мысли. Провести ночь совсем рядом с Игорем было ужасно волнительно, пусть он сразу же легко заснул, ровно задышав.

Я представляла в воображении сцену признания, мысленно перебирала варианты: стоит немного намекнуть, сказав, что нахожу его привлекательным, или раскрыть все карты прямым заявлением о любви.

И как он отреагирует?

Если раньше, я чувствовала, что не интересую его как девушка, то теперь я точно знала, что ситуация изменилась. И дело не только в том, что Игорь постоянно обнимал меня или красноречиво смотрел. Между нами возникло напряжение, которое появляется лишь при взаимном влечении. Когда хочется и не можется.

Меня очень интересовали причины, по которым ему не можется. Если бы я знала, в чем дело, было бы легче его переубедить. На первом месте, пораздумав, я поставила тот факт, что мы учимся на одном потоке. Если ничего не выйдет, видеться каждый день с бывшей это мучение. Нужно дать Игорю понять, что он настолько нравится мне, что я готова пойти на риск.

Мне уже представлялись красочные сценки, которые заполняют голову, как компьютерный вирус, когда ты влюблен долгое время, – я в белом платье, Игорь в черном костюме обмениваемся кольцами. Свадебное путешествие, и ах, горячие ночи на берегу тропического моря. Но до этого я его хорошенько помучаю за все время, которое он меня вынудил ждать и томиться по нему.

Приняв решение, я с легкостью заснула.

На следующее утро мы встали с восходом солнца, сварили овсянку окоченевшими руками, затем в ускоренном темпе свернули лагерь. Проводник следил, чтобы от нашей стоянки не осталось никаких следов – весь мусор мы аккуратно завернули в целлофановые пакеты и взяли с собой.

Первой остановкой была Университетская пещера, которую обнаружили в семидесятых годах два студента краеведения. За открытие, говорят, им поставили зачетную. Вход в пещеру выглядел как узкая щель между отвесными скалами, по покрытому галькой полу тек прозрачный ручеек, сбегавший вниз к внушительному водопаду. Спустя несколько метров проход сужался так, что протиснуться дальше было возможно только боком. Мы надели на лоб непромокаемые фонарики и отправились исследовать пещеру.

В узком коридоре со мной случился приступ клаустрофобии. Воздух казался спертым, недостаточным для дыхания, а стены грозили сомкнуться, раздавив меня как мошку. Тяжело дыша, я прошипела идущему следом Игорю:

– Остановись! Мне нужно назад…

– Что случилось, малыш? – в неверном свете фонаря я увидела, как его рука нашаривает мою ладонь. – Дыши глубоко, Мария, скоро потолок уйдет ввысь и мы протиснемся в первый зал.

– Я не могу…

– Смотри под ноги, тебе станет легче. Я тут рядом, не бойся.

– Что там у вас происходит? – поинтересовалась идущая следом Яна.

– У меня приступ клаустрофобии, – пожаловалась я.

– У меня тоже, – ответила Яна. – Еще долго протискиваться по каменным кишкам? Я тут не останусь, если Маша застряла, пихай ее вперед, Игорь, пойдем по трупам.

– Но, но! Я еще живая. Попробуйте толкнуть – закусаю за ноги.

За разговорами удалось продвинуться дальше до конца узкого коридора – впереди из отверстия величиной в небольшое окошко низвергался поток воды.

– Я туда не лезу, – заявила я. Мысль о том, что придется на четвереньках ползком протискиваться в каменную трубу, наводила ужас.

– Мария-Мирабелла, ты просто обязана идти вперед, – прошептал мне на ухо Игорь.

– Это еще почему?

– Потому что мне еще страшнее, чем тебе. У меня с детства клаустрофобия, – признался Игорь.

Я с удивлением посмотрела на него. Надо же! Я бы никогда не догадалась, когда он меня успокаивал, у него даже голос не задрожал.

Парень, за которым я шла, давно уже скрылся за истоками маленького водопада, пришлось, затаив дыхание тихонько пробираться вперед, стараясь не думать о толще скалы, давящей со всех сторон. Я отчетливо слышала собственное дыхание, гулом отдающееся от стен. По ладоням и коленям текла ледяная ключевая вода, совершенно прозрачная и искристая в желтоватом свете фонарика.