Недостаточно хороша

Игорь то и дело тянул меня за ногу, и в этом было что-то успокаивающее, знак, что я не одна. Наконец коридор расширился, и мы оказались в первом зале пещеры, где можно было выпрямиться в полный рост.

Мы с Яной встали у стены и ждали, пока зайдут остальные. Преодолев страх, я вся купалась в адреналине и мне не терпелось обследовать следующий участок. По игривой улыбке Яны я поняла, что она чувствует то же самое. Рядом остановился Игорь и вдруг наклонился вперед, уперев ладони над коленями и шумно выдохнув воздух, сказал:

– А слабо выключить фонарики?

Все тут же решили, что нам не слабо, хотя проводник посоветовал быть осторожными. Без освещения я как то сразу потеряла ориентацию. Тьма тут была совершенно отличная от ночной домашней, когда лучи звезд обрисовывают контуры предметов. В пещере темнота была осязаемой, будто жидкая ртуть, обхватившая со всех сторон.

Я зашарила вокруг, пытаясь найти Яну, чтобы не чувствовать себя такой одинокой. Однако ладонь, которая схватила мою, была мощная и шершавая, явно не девичья.

Меня притянули к себе, обняв за талию, я уткнулась носом в мужскую грудь и тут же окунулась в знакомый запах свежести и дождя. Игорь, это он прижал меня к себе, дыша в ухо часто-часто.

– Только не отпускай меня, Мария, – прошептал он мне на ухо.

– И не собираюсь.

Мы стояли так, считая секунды в кромешной тьме, в особой тишине подгорного царства, когда шорохи стоящих рядом и шум капающей воды заполняют вселенную. Я чувствовала себя невероятно уютно, будто моя голова наконец нашла свое место, а руки покоились на сильных мышцах спины Игоря.

Наконец кто-то спросил, можно ли уже включать фонари.

Мы отпрянули друг от друга, как пара оленей, застигнутых ночью на дороге фарами машины. Когда включили свет, мы с Игорем не смотрели друг на друга, а стояли с независимым видом и смущенной улыбкой. Кажется, Яна что-то заметила, так как саркастически скривила губы, переводя взгляд с одного на другого. Но никакого комментария не последовало.

После посещения пещеры мы вернулись к реке Аюк и снова шли в русле, ступая по широкой каменной полосе. Вскоре тропинка повернула круто вверх и начала взбираться на невысокую горку, которую проводник назвал «Щеткой». Путь проходил параллельно непрерывному каскаду водопадов, красота неимоверная. Где-то неподалеку находилось то самое место, присмотренное как самое подходящее для начинающих альпинистов.

Полянка действительно была очень симпатичная, с зеленой травой, мелким озерцом неподалеку и отвесной скалой, разделенной надвое тонкой вертикальной щелью. Место даже показалось знакомым, будто я его видела раньше, может, во сне.

Объяснение

Я подошла совсем близко к отвесному утесу и посмотрела вверх – небо надвое расчеркивал край скалы, возвышаясь в недосягаемой вышине. Шершавый камень, нагретый солнцем, скользил во вспотевших ладонях. Раньше я бы ни за что не поверила, что смогу забраться на вершину.

Первым полез проводник, чтобы проверить безопасность маршрута и вбить как следует крюки для страховки. Он как истинный профессионал не доверял работу новичкам. Наблюдая за проводником с земли, мы оценивали красоту техники и уверенность движений. Он ловко тянулся, продевал веревку в очередной карабин и подтягивался дальше. У меня сердце замирало и перехватывало дыхание – хотелось сбежать подальше и не позориться. Зачем я ввязалась в совершенно неподходящую авантюру?

Но когда подошла моя очередь, тело само вспомнило навыки, наработанные на скалодроме. Для вспотевших рук сзади на поясе висел мешочек с тальком, ноги намертво сковали туфли для альпинистов. Скала разбилась на сотни маленьких отрезков – сюда поставить ногу, тут ухватиться пальцами, здесь просунуть ладонь. Когда я перестала думать о непосильной задаче, о недосягаемой вышине, стало очень просто карабкаться по склону как упрямый муравей.

Я много раз срывалась, проверяя прочность креплений. Уже у вершины уставшие мышцы стали дрожать от переутомления. В какой-то момент восторг и ужас испарились: боль в кончиках пальцев, испачканных известняком и кровью, застилала все вокруг. Естественные условия оказались жестче, чем на скалодроме, – острые камни исполосовали голени и локти, а на бедрах и животе расцветали синяки от ударов об утес во время многочисленных падений.

Но мне было наплевать на ушибы и царапины. Я даже гордилась ими, будто полученными на поле боя. Когда я потянулась вверх, перегнулась через край и зацепила в горсть сочную зеленую траву, то во рту к железному привкусу крови от прикушенной щеки добавился вкус победы. Я встала на утесе, совершенно не боясь высоты, и раскинула руки в стороны, подняв их высоко к солнцу. Снизу хлопали и улюлюкали остальные, а я закрыла глаза и слушала свист ветра в ушах. Это был звук победы.