Недостаточно худая. Дневник топ-модели

Когда подошла моя очередь, я была рада снова увидеть Оливье Риццо, бельгийского ассистента ведьмы, который был настолько добр по отношению ко мне в Милане. Мы так и пошли рука об руку на растерзание к Миучче. Очевидно, первое платье, которое он дал мне примерить, не подходило: она осмотрела меня с ног до головы, даже не поприветствовав, не проявив ни капли человеческого тепла, и просто покачала головой. В панике Оливье бросился искать другое платье, которое умолял надеть как можно быстрее за установленной ширмой, поставленной специально для таких целей. Одним только пальцем, так и не произнося ни слова, она указала на шов, который Оливье тут же подобрал булавой, стараясь меня не уколоть. Затем в ход пошла вторая булавка, третья. Она жестом попросила меня пройтись до конца комнаты и обратно к ней. Затем так же жестом попросила меня повернуться. Я так и сделала. И тут я почувствовала, как она толкает меня в спину, давая понять, что теперь я должна идти вперед. Она реально была ужасной женщиной.

Они о чем-то поговорили на итальянском языке, а затем она сразу ушла. У Оливье была только минутка, чтобы с извиняющимся видом объяснить мне, что она больше не в состоянии думать, что ей нужна пауза, чтобы отдохнуть, во время которой я должна стоять там и ждать. Он не сказал ни слова о том, сколько я должна ждать или что, может, я могла бы успеть поесть, пока их не будет. Я переоделась, слушая, как они уходят. Затем открыла дверь в соседнюю комнату и обнаружила тот самый буфет, о котором рассказывала Селеста. Она ничего не выдумывала: там были фрукты, овощи, мясо и даже очень вкусная рыба, искусно приготовленная одним из лучших поставщиков готовой еды в Париже. В знак отмщения я поела немного. Тем хуже для моих весов!

* * *

В дни везения, когда я могла приехать домой вовремя, я готовила чай для Лео: огромные тосты с жирным слоем шоколадной пасты – намного больше, чем он мог осилить за один присест, но я ничего не могла с собой поделать. Он уплетал их, рассказывая о делах в школе и слушая сказки королевы моды.

Ночами, несмотря на изматывающий график, я никак не могла заснуть. Такого не должно было быть, учитывая тот факт, что я была дома, в своей собственной кровати, рядом с Пушинкой и в окружении любимых людей, но я пребывала в постоянном страхе, сама не зная отчего. Я постоянно боялась: что случится что-то страшное, что я не смогу всех защитить, что я останусь одна, покинутая и одинокая, что я не была тем, кем люди хотели меня видеть, что меня больше не будут любить и найдут мне замену.

Никто не мог меня понять, за исключением дедушки. Я думаю, что он тоже боялся. Причем боялся того же, чего и я.

Когда я чувствовала себя особенно напуганной, а ночь была слишком длинна и никак не кончалась, не издавая ни звука, я шла на кухню и пекла кексы, но не для того, чтобы их съесть, а для того, чтобы обмануть и усыпить свой страх. И постоянное чувство голода. Я вернулась на прежний курс, я четко следила за своей диетой, а волшебные клизмы помогали мне избегать набора веса. Если я ничем не занималась, я не могла избавиться от чувства голода. Я пекла кексы в поддонах по двенадцать штук, готовила оладьи из йогурта и шоколада, опять же не менее двенадцати. Это помогало мне занять себя и побаловать утром свою семью завтраком в скромном гостиничном стиле. Я была счастлива, когда дом утопал во вкусных запахах, а семья пировала за кухонным столом. Это усмиряло мой страх и мой голод на целый день.

Святая святых

С Расселом Маршем мы встретились снова на кастинге в Céline и крепко обняли друг друга. Он был рад нашей встрече не меньше, чем я. Я поблагодарила его за то, что он оставил столько лестных и хороших отзывов обо мне, что теперь все хотели заполучить меня к себе. «Это моя работа, Виктуар. И потом, мне доставляет удовольствие, поддерживать таких людей, как ты». Он познакомил меня со своей помощницей из парижского офиса – не менее очаровательной и милой, чем он сам, девушкой по имени Буба, метиске, происходившей родом из Вогезов.[18] Рассел отобрал дюжину новых моделей, к каждой из которых обращался по имени и каждую из которых хотел представить своей коллеге, молодому и выдающемуся художественному директору дома моды Фиби Фило. Фло четко дала мне понять: попасть в дом моды Céline означало попасть в святая святых. Эта возможность была открыта только для тех девушек, которых направили туда по рекомендации и которые полностью соответствовали четкому представлению Фиби Фило о моде и парижской элегантности. «Ты увидишь там мир моды таким, каким он был ранее. Ты должна пройти через все это ступень за ступенью. Это совершенно другая вселенная».