Недостойная

Защитницы ради, Эн, о чём ты думаешь? О том, как это чудовище может быть настолько человечным? О том, что ты, увидев его сейчас, почему-то поняла — большую часть времени император несчастлив, и радость ему приносят только его дети. Откуда взялась эта мысль вообще и какое тебе дело до его величества?

Главное — пусть останется жив, чтобы не было войны. И никогда больше его не видеть, никогда!

Я вздохнула и, сделав глоток чая, сказала:

— Арчибальд… я хотела поговорить с тобой.

Принц сразу подобрался, выпрямился, посерьёзнел, моментально напомнив мне, что он, вообще-то, охранитель.

— О чём?

В глазах Арчибальда была тревога. Я вновь вздохнула… и вдруг подумала о том, что этот разговор для меня будет посложнее, чем визит к императору в ту ночь.

Потому что Арен мне безразличен, в отличие от его брата.

— Я… не могу больше с тобой встречаться. Прости. Я приняла решение. Ты прекрасный человек, но…

— Ясно. — Арчибальд усмехнулся, но усмешка эта была горькой. — На самом деле я давно почувствовал, что ты любишь другого. Ещё в тот раз, когда вы с Арманиусом приходили вместе на совет, и потом, позже, когда его чуть не убили. Поэтому и старался форсировать события. Я тебе сегодня даже кольцо хотел подарить.

— Кольцо? — я удивилась и испугалась одновременно.

— Да. Пока без обязательств, просто кольцо. Если бы ты его приняла, то уже не отказалась бы стать моей. Я же знаю, какая ты, Энни. Но… видишь, не успел.

Мне хотелось провалиться сквозь землю от неловкости и чувства вины.

— Прости… я дала тебе ложную надежду…

Он покачал головой.

— Я сам себе её дал. Видел же, чувствовал, но продолжал надеяться и настаивать. На самом деле ты принимала мои ухаживания просто из-за большой симпатии и страха обидеть, но не из-за любви, Эн. Это и Арен понял. Спросил меня недавно, действительно ли я хочу жить с женщиной, которая любит другого.

Я вспыхнула. Император… и ведь не стыдно! Сам собирался переспать со мной. И что бы он тогда сказал Арчибальду?!

— Самое забавное, что я был готов бороться за твои чувства, — продолжал между тем принц. — Я и сейчас готов. Я бы мог сделать тебя счастливой, Энни.

— Я знаю, — сказала я тихо, ощущая себя палачом. — Я давно поняла, что ты для меня всё сделаешь. Но… я не могу. Прости, прости, пожалуйста!

Кажется, я сейчас позорно расплачусь. И Арчибальд понял это. Встал, подошёл и, опустившись на колени передо мной, осторожно прижал к себе.

— Я не сержусь, не злюсь и не обижаюсь. — Он легко погладил меня по голове. — Но, клянусь, я убью Арманиуса, если ты будешь с ним несчастна.

Ответить достойно я уже не смогла — разревелась…

* * *

В среду вечером к Берту в дом вдруг нагрянул Дайд. Просто перенесся в прихожую, сообщив о своём прибытии минут за пять, и помахал в воздухе коробкой с сигарами.

— Вчерашняя аудиенция у императора, судя по всему, была удачной, — усмехнулся Арманиус, глядя на то, как Гектор вешает одежду в шкаф. — Раз ты решил курнуть на радостях.

— Имею право, у меня сегодня выходной, — заявил главный дознаватель Альганны, но, на секунду задумавшись, добавил: — Почти.

— С твоей работой вряд ли возможны выходные, особенно сейчас, когда мы можем остаться без императора.

— Сплюнь…

Через пять минут, заказав заодно и ужин в «Омаро», Берт ощутил себя счастливым. По библиотеке полз серо-белый дым, пахнущий чем-то, похожим на мёд, и во рту тоже было сладко, а в голове, как ни странно, ясно.

— Хорошо-о-о, — протянул Дайд, выпуская изо рта целое облако дыма. — И думается легко. Не врал старик-дурманщик…

Арманиус покосился на Гектора с удивлением. Дурманщиками называли продавцов дурманной травы и прочего запрещённого к распространению товара, и странно было слышать подобное из уст главного дознавателя.

— Ты его арестовал?

— Зачем? — удивился Гектор. — Детям и подросткам он ничего не продаёт, а остальные пусть балуются, чем хотят. Я на это смотрю сквозь пальцы. Если не злоупотреблять, то и ничего страшного.

— А если злоупотребить?

— Тогда надо обращаться к врачам, а не к дознавателям, — развёл руками Дайд. — Они мозги прочищают похлеще нашего.

Берту было лень спорить, поэтому он просто кивнул и, затянувшись, поинтересовался:

— И что я должен забрать, вы с Ареном поняли?

Γектор поморщился.

— У императора есть вариант, и он мне демонски не нравится.

— Другого я и не ожидал…

— Это риск, — Дайд поколебался, но всё же добавил: — Честно говоря, до твоего рассказа о том, что увидела в картах шаманка, я был уверен — убивать Арена не собираются.

— Да? — Арманиус удивился. — А что же тогда, если не это?

— Забрать трон и убить — не одно и то же.

— Убить надежнее.

— Тогда война неминуема, — покачал головой Гектор. — А её уж точно никто не хочет. Живой Арен сделает всё, чтобы предотвратить заварушку, даже если у него не будет трона. Он не станет развязывать войну. Кроме того, я был уверен — если бы императора просто хотели убить, давно бы убили, а они выбрали другой путь. Посложнее. Именно потому что убийство монарха в данный исторический момент, когда принимается этот закон о титулах — верная дорога к гражданской войне.

— Значит, цель кажется им важнее средств.