Недоступная девственница

Всем видам спорта Таррант предпочитал гимнастику, здесь красота женского тела была особенно выразительной. Движения требовали идеальной координации всех мышц, а на перекладине спортсменки испытывали нагрузки, не уступающие тем, которые возникают на центрифуге для тренировки космонавтов, для выполнения таких упражнений необходима в полном смысле слова мужская сила.

Таррант впервые видел Модести на перекладине и наблюдал за ней с явным удовольствием — она выполняла большие вращения и всякий раз, пролетая над перекладиной, меняла захват. Спустя примерно минуту Таррант понял, что она импровизирует: Модести вращалась плавно, словно тело ее было полностью расслаблено, одно движение незаметно переходило в другое без каких-либо видимых усилий. В конце концов она оторвалась от перекладины, сделала в воздухе сальто и легко опустилась на маты. Потом подошла к приемнику и повернула ручку настройки.

Таррант продолжал стоять в тени, наблюдая за Модести. В ее поведении не было признаков беспокойства или озабоченности, напротив, она выглядела отдохнувшей и очень юной. Это казалось ему несколько странным: по сообщению Фрейзера, которое он получил в аэропорту, Модести Блейз провела какую-то ошеломительную операцию и теперь настоятельно требовала свидания с ним. Раньше в ее лексиконе никогда не было слова «настоятельно». Это могло означать только одно: она крайне нуждается в его помощи, поэтому он и отправился немедленно в бар «Тредмилл». Брюнель и сингапурские бумаги могут подождать. Таррант чувствовал себя в долгу перед Модести и сейчас был рад, что может оказать ей хоть какую-то услугу.

Тем временем Модести нашла другую станцию, и из приемника полилась музыка к балету «Лебединое озеро». Из душевой вышел Уилли Гарвин. На нем были свободные белые брюки и черная майка, в руках он держал два похожих на фехтовальные маски шлема и щитки для ног.

— Ага! — весело крикнул Уилли. — Теперь мы исполним мой балет, Принцесса. Надо немного размяться и попрыгать. Единственный балет, который я понимаю. Во время всех остальных меня в самые неподходящие моменты разбирает смех.

Модести повернулась, отбросила со лба прядь волос и улыбнулась.

— Ты бесчувственное чудовище, Уилли. На следующий день рождения я постараюсь достать тебе в подарок живую душу.

Уилли бросил шлемы и щитки на пол.

— А как тебе нравится вот это?

Он высоко подпрыгнул и гигантскими прыжками понесся по залу, выбрасывая ноги и размахивая руками, — это был безукоризненно выполненный бурлеск-пародия на «Танец маленьких лебедей», и Уилли подчеркивал это гримасой, которая, по его мнению, должна была означать порыв вдохновения.

Модести зааплодировала. А когда зазвучала другая мелодия, сделала серьезное лицо и встала на кончики пальцев. Затем отвела руки назад, грациозно откинула голову и, слегка разведя ступни, побежала навстречу Уилли.

— Отлично!

Уилли принялся кружить вокруг Модести, а она изобразила на лице страх, комично закатила глаза и, сделав серию пируэтов, стала отступать назад. Яростно сверкая глазами, Уилли преследовал ее. Они оба исполняли классические балетные па, но при этом движения их были подчеркнуто гротескны, в результате чего представление скорее напоминало фарс.

Уилли настиг Модести, обхватил ее за талию и высоко поднял на вытянутых руках. Она скрестила чуть согнутые в коленях ноги, и Таррант залюбовался классической балетной поддержкой. Уилли плавно опустил партнершу. Она коснулась кончиками пальцев пола и присела, словно без сил, изображая испуг. Уилли немного отступил назад, сделал фуэтэ и, делая вид, что берет ее лицо в ладони, поднял Модести на ноги. Они продолжали свой импровизированный танец, и по-прежнему их движения, прыжки и пируэты оставались откровенной пародией на традиционные ходы классического балета.

Таррант виновато опустил глаза: получилось, что он подглядел игру, которая не предполагала участия в ней посторонних.

Таррант сокрушенно вздохнул, но чувство вины уже улетучилось: в конце концов, зрелище доставляло подлинное эстетическое наслаждение, и, стоя в темноте, он принялся без всякого смущения наблюдать за великолепной актерской работой Модести Блейз и Уилли Гарвина.

Вскоре все закончилось — Уилли еще раз поднял Модести и подошел к перекладине.

— Хватайся!

Он резко подбросил Модести, она ухватилась за тонкий стальной стержень, сделала полный оборот и, исполнив изящное сальто, легко опустилась на мат, слегка прогнулась назад и с достоинством поклонилась Уилли.

Он весело рассмеялся.

— Такому соскоку позавидовала бы сама Ольга Корбут!

— Вот ты ее и научи, Уилли.

Модести откинула волосы назад, лицо ее раскраснелось.

— Если у нее есть муж, боюсь, он будет ревновать.

Уилли наклонился и поднял брошенные на пол маски и щитки.

— А теперь давай поработаем с палками.

Таррант тихо вышел из зала и, подождав несколько секунд, резко распахнул дверь.

— Доброе утро.

— Доброе утро, сэр Джеральд. — Модести и Уилли бросились ему навстречу. — Мы не думали, что вы придете так рано, вот здорово! Хотите кофе? А может, вы голодны?

— Нет, благодарю вас.

Таррант поцеловал Модести руку.