Недоступная девственница

— Вначале надо прикончить эту белоглазую стерву, — крикнул Лоеб.

Он был в бешенстве, и его голос срывался. Кроме того, он еще и боялся. Шесть лет он жил под покровительством Брюнеля и сейчас чувствовал себя совершенно беззащитным. При Брюнеле все было в полном порядке. Пусть он и не отличался ростом, зато дай Бог каждому такую голову! Когда Брюнель приказывал, все неслись сломя голову выполнять его распоряжения, это было правильно. Ты делаешь работу, получаешь много денег, три месяца отпуска каждый год, живи где хочешь и будь уверен, что полиция не посмеет и пальцем тебя тронуть. Это было здорово. Но теперь Брюнеля больше нет. Лоеб тряхнул головой. Трудно поверить, что кто-то осмелился убить его.

— Прикончить эту стерву, — повторил он.

— Нет, — ледяным тоном сказал Чанс. — Есть другой выход. Пеннифезер говорит, что у нее острый аппендицит. Ей необходима срочная операция. Вот и пусть сдохнет. А потом полицейский врач в Кигали зафиксирует смерть от естественных причин.

Селби, тонкогубый англичанин с соломенными волосами и выцветшими голубыми глазами, спросил:

— А Брюнель? Как мы объясним его смерть?

Чанс развел руками.

— Скажем правду. Это она его убила. А мы не знаем почему. Все очень просто.

— Замечательно, — мрачно пробормотал Камачо. — Но еще остаемся мы. Что будет с нами?

— То же, что и раньше, — сказал Чанс. — Мы наследники этого имения. У меня есть на примете один парень, он подделает завещание, а поскольку ни у кого не возникнет никаких вопросов, мы застрахованы от неприятностей. Не беспокойтесь, парни, я обо всем позабочусь.

— Ты? — Камачо удивленно поднял брови. — Я не помню, чтобы мы тебе это поручали.

— Жако и я. У кого-нибудь есть вопросы?

Чанс чувствовал себя всемогущим. Это было великолепное чувство. Эти тупые болваны пропадут без Брюнеля. Если бы Адриан убил Брюнеля сам, они разорвали бы его в своей звериной ненависти, как только что собирались поступить с Лизой. Сейчас они уже напуганы, трясутся за свою судьбу.

Боятся, усмехнулся Чанс, им отчаянно нужен новый лидер. Я согну их, как ветер болотную траву. В конце концов, главное — уверенность в себе. У Брюнеля уверенности было хоть отбавляй. Не говоря уже о других качествах. Теперь я тоже обрел уверенность, ликовал Адриан, оказывается, это почти так же прекрасно, как власть.

Чанс засмеялся.

— Болваны! — сказал он. — Все, что от вас требуется, — поддерживать порядок в «Бонаккорде». Брюнель выбрал его в качестве своей резиденции, деньги он делал совсем в другом месте. Он провел дюжину успешных операций, я знаю каждую из них.

Это была ложь, но в устах Адриана звучала убедительно. Педант Брюнель хранил в своем кабинете досье по каждой операции, и Чанс не сомневался, что сумеет ознакомиться с ними.

— Я единственный среди вас, кто может продолжить его дело, — чеканил слова Чанс. — Единственный, кто обеспечит бесперебойное поступление доходов. Если вы не желаете участвовать в них, ради Бога, никто никого не держит. За неделю я найду замену любому из вас.

— Успокойся, — сказал Селби. — Никто не собирается уходить. Ты считаешь, что справишься с делом не хуже Брюнеля?

— Гораздо лучше, Селби, — спокойно сказал Чанс и провел рукой по волосам. — Последнее время Брюнель начал немного сдавать. Несколько месяцев назад он, по сути, провалил пару совершенно верных операций.

Он бросил взгляд на окруживших его людей и понял, что сумел убедить их. Теперь все будет точно так же, как и при Брюнеле. Господи, как же все оказалось просто…

— О’кей, — подвел итог Лоеб. — И что дальше?

— Занимайтесь своими обычными делами, — Чанс сел в кресло Брюнеля и вытянул ноги. — Тебе, Лоеб, надо будет съездить в деревню и объявить о смерти Брюнеля. Для туземцев это не имеет особого значения, но постарайся сообщить им об этом как бы невзначай, главное, чтобы не было беспорядков. Они не должны прекращать работу.

— А что будет с Брюнелем? — Селби устремил взор в потолок.

— Пока Лиза не сдохнет, я ничего не буду сообщать властям. Это произойдет довольно скоро. Ты и Ван Пинаар заколотите его тело в ящик и поставите его в грузовик-рефрижератор. Все остальное я сделаю сам. Надеюсь, завтра мне удастся дозвониться до Кигали. К приезду полицейского врача мы его разморозим. Полицию предоставьте мне, я все улажу. Им ничего не придется делать — составят рапорт о смерти, и все.

— О’кей, — Лоеб хлопнул ладонями по коленям и встал.

Может, Чансу и подойдут башмаки Брюнеля, подумал он. Адриан был очень близок с ним, он умен и не слишком брезглив. Что ж, может так оно и лучше.

— Не забудь о Блейз и Пеннифезере, — негромко сказал Ван Пинаар. — С ними лучше не тянуть.

Чанс откинулся на спинку кресла и задумчиво барабанил пальцами по подлокотникам. Он не отдавал себе отчета, что машинально копирует манеру Брюнеля, — не замечал он, что порой голос его опускается почти до шепота, как у Брюнеля, когда он отдавал свои распоряжения.

— Я ничего не забываю, Ван Пинаар, — процедил сквозь зубы Чанс. — Блейз и Пеннифезер умрут еще до захода солнца. Расходитесь и занимайтесь своими делами.

Глава 11