Недотепа

У входа дежурил все тот же серый минотавр Харым. К удивлению Трикса, его появление словно бы обрадовало Харыма.

— Здры… зпасибы… — прорычал минотавр, когда Трикс приблизился.

— Привет, Харым, — ответил Трикс. — За что спасибо-то?

— Зазы… За зы… зына…

— За сына? — догадался Трикс. — А что… А! Не за что.

Каким образом волшебные существа нанимаются к призвавшему их волшебнику, Трикс не знал. Но, наверное, это дело семейное. Выходит, что Сида Канга сторожил сейчас сын Харыма…

— Хозяин дома? — уточнил на всякий случай Трикс. Харым энергично закивал. Трикс вздохнул, собираясь с духом. Хорошо, конечно, что с ним Аннет…

— Милый, я, пожалуй, перекушу… — Фея выскользнула у него из-за пазухи и полетела над цветущим зимним лугом. В очередной раз Трикс заподозрил, что она читает его мысли, но спорить с фамильяром — дело почти безнадежное. Трикс печально посмотрел ей вслед и вошел в башню мага.

Лифт все так же скрипел и опасно раскачивался, но все-таки доставил Трикса наверх целым и невредимым. Прежде всего Трикс снял теплую меховую куртку, отряхнул с сапог грязь, пригладил волосы — и только после этого, собравшись с духом, отправился в кабинет Щавеля.

Волшебник творил.

Он сидел за столом, грызя перо и наблюдая смутные картинки, кружащие в хрустальном шаре. Потом начертал на пергаменте несколько слов. Глотнул из кружки кофе. Повертел в руках трубку, собрался было ее набить, но передумал и снова начал писать.

Трикс терпеливо ждал.

— Я не выношу, когда кто-то стоит за спиной, когда я собираюсь работать! — отшвыривая перо, воскликнул Щавель. — Что ты здесь делаешь?

К Триксу он упрямо не поворачивался.

— Учитель, мне нужен совет… — пробормотал Трикс.

— Какой еще совет? Ты сам волшебник! Ты меня превзошел! Иди в академию, если тебе нужны советы! — упрямо ответил Щавель.

— Учитель… я целую неделю ехал… — жалобно сказал Трикс. — На меня два раза разбойники нападали. А один раз волки гнались… Еще я отравился в таверне и у меня болел живот. Еще…

— Я что, лекарь? — Щавель наконец-то соизволил повернуться. — Или утешитель слабых духом волшебников? Волки, разбойники, живот… Доехал же? Доехал…

Трикс терпеливо ждал.

— Что тебе нужно? — спросил наконец Щавель.

— Учитель, почему вы меня прогнали? — спросил Трикс.

— Я? Прогнал тебя? — Щавель всплеснул руками. — Нет, ну вы это слышите… Я тебя не прогонял. Я честно признал твое превосходство, когда понял, что ты сделал.

— Но я не понимаю, что я сделал! — воскликнул Трикс.

— Честно? — с сомнением спросил Щавель.

Трикс кивнул.

Лицо Радиона подобрело.

— Ты все-таки неуч и недотепа, — сказал он с удовольствием. — Ты даже ничего не заподозрил… совсем ничего?

— Ну, меня смущает одна вещь, — признался Трикс. — Я не понимаю, почему Сатор Гриз оставил моих родителей в живых. Не похоже это на него.

Щавель встал, вышел из-за стола, внимательно посмотрел на Трикса. Кивнул:

— А он их и не оставил… в каком-то смысле.

— Я… я их оживил? — в ужасе спросил Трикс. — Они что теперь личи?

— Как они могут быть личами, дубина? — возмутился Щавель. — Нет, с ними все нормально… Хорошо, слушай меня внимательно. Что такое магия?

— Искусство изменять мир словами, — ответил Трикс.

— Что может магия?

— То, что не противоречит здравому смыслу, — сказал Трикс. — То есть нельзя превратить железо в золото… нельзя сделать, к примеру, небо красным, а солнце зеленым…

— Магия может и большее, — негромко и уж совсем без возмущения сказал Щавель. — Куда большее, мой мальчик. Магия основана на вере и желании. Чем больше твоя вера в то, что это возможно сделать, чем больше твое желание, чтобы так оно и было, тем сильнее мир прогибается под волей мага. Могло случиться так, что Гриз никого не убил во время переворота?

— Возможно, конечно, — сказал Трикс. — Хоть и маловероятно…

— Но ты этого хотел? — вкрадчиво спросил Щавель.

— Конечно! Больше всего на свете!

— Понимаешь, мальчик, — Щавель вздохнул, — твое желание и твоя вера были так сильны, что вся наша реальность перед ней не устояла. Когда Маркель произнес свои неосторожные слова о том, что не казнил бы Сатора Гриза, будь твои родители живы… что ты подумал?

— Что так могло бы быть, — прошептал Трикс. — Но я же только подумал! Я не сказал вслух! Я не колдовал!

— Чем отличаются слова, сказанные вслух, от слов, которые у тебя на уме? — Щавель пожал плечами. — Только тем, что их слышат наивные люди, верящие каждому слову волшебника и тем заставляющие мир меняться. То, что ты подумал, слышал только ты. Но на один миг, на один крошечный миг ты в это поверил. Ты ведь не видел своих родителей убитыми. Тебе хотелось поверить, что они живы. Ты поверил — и мир изменился.

— Но… то есть они были мертвы! — в ужасе спросил Трикс.

— Нет. Успокойся, уже никогда не были.

— Но если Гриз их казнил?..

— Теперь уже не казнил. Все изменилось, понимаешь? Ты изменил мир. Не просто показал пару магических фокусов, а совершил настоящее чудо. Только самые великие волшебники… — Щавель поморщился и сварливо поправился: — Или, пожалуй, самые доверчивые и наивные ухитрялись проделывать такое.