Недотрога

Началось бдение у постели больной, продолжавшееся три дня. Домработница здорово меня выручила, обеспечивая Тае чисто женскую помощь, готовя бульоны, кисели и каши, пичкая лекарствами. Я же старался беспокоить Таю не так часто, как мне бы хотелось. Всё же был основной причиной ее стресса. Сначала я пытался кормить ее с ложечки, давать лекарства, предлагал любую помощь, но наталкивался на отказ совершенно во всем. Она прятала глаза, отвечала односложно, воспринимала меня как пустое место. Я временно отступил, давая ей возможность оправиться.

Но так о многом хотелось рассказать. Как продал ее старую квартиру и купил новую, как перевез туда всё барахло из двухэтажных апартаментов, где она раньше жила с мамой. Даже чертовых рыбок. Часть вещей притащил в свою квартиру. Как занялся разводом и восстановлением в консерватории, причем в успехе обоих этих предприятий был уверен на девяносто девять процентов.

Как ее муженек под давлением отписал жене одну из бабкиных квартир. С этим чмом встречался лично, полюбовался на его знатно разукрашенную рожу, пообещал переломать все кости, если посмеет сунуться к Тае. В общем, жизни мужика научили.

Была еще одна тема обсуждения — его помощь матери Таи в освобождении из СИЗО и перечисление большой неустойки. Меня сразу смутило — откуда у бедного-несчастного водителя такие деньги и связи?

Оказалось, что этот ушлый имбецил никому не помогал и ничего не перечислял. Ему позвонил какой-то человек, не представился, но сказал, что он от Дмитрия Николаевича Суворова, попросил заботиться о Таисии и не беспокоиться о СИЗО и неустойке. Таким образом, Бочкин воспользовался ситуацией и, ничего не сообщив Тае и ее матери, присвоил себе чужие заслуги и тем самым получил согласие на замужество!

Все используют Таю. Все, кому не лень. В том числе и я.

Но это в прошлом.

Вопрос в другом. Получается, отец заботился о любовнице и ее дочери. Интересно, что ему известно о происходящем с Таей? Кто-то следит за ней? А за мной? Если так, то от отца не укроются те шаги, которые мы с мамой предпринимали, чтобы отомстить… Интересно, что он сделает, когда узнает?

Рассудив, что пока все-таки больше хороших новостей, чем плохих, я решил отпраздновать выздоровление Таи каким-нибудь культурным походом. Кино, театр, филармония, ресторан, цирк… Что угодно, лишь бы ее порадовать.

Не знал, что она любит, согласится ли, но надеялся, что ей захочется куда-то выбраться и поговорить на нейтральной территории.

Мне не терпелось рассказать ей хорошие новости. Но почему-то был уверен, что она пойдет в отказ, дрожал, как подросток, приглашая на свидание. Не имел права приказывать или настаивать, теперь моя добровольная участь — носиться с Таей, как с хрустальной вазой. И, что странно, я ничуть не возражаю.

Когда Максим пригласил меня на свидание в какое угодно место по моему выбору, я испугалась и растерялась. Это было очень неожиданно. Сама не знаю почему, но я согласилась.

Вернее, знаю. Потом уже поняла, что на то имелось несколько причин. Во-первых, нам нужно было разобраться во всем, расставить точки над «и». Потому что серьезного разговора после посещения загородного дома у нас так и не произошло.

Я могла только гадать, о чем думает Максим. Да, он стал обходительным, добрым и вежливым, заботился обо мне, обеспечил кровом и уходом сиделки в лице своей домработницы.

Но кто даст гарантию, что он снова не станет монстром? Я всё еще помню тот жуткий контраст, который поразил меня при виде его преображения перед выступлением.

Я помню, как он хватал меня за руки, тряс, кидал на пол и обзывал страшными словами. С каким диким и злым выражением лица издевался надо мной…

Разве можно оправдать подобное поведение? Разве я могу поверить ему теперь? Как я могу доверять собственным чувствам в принципе? Ведь моя главная проблема — неспособность правильно оценивать поступки людей. Я постоянно ошибаюсь. Вижу доброту и тянусь к ней, игнорируя ту темную сторону, которую показывают мне люди.

Взять того же Славу. Он показал свою истинную сущность тем утром, когда удовлетворял себя прямо в моем присутствии. Наслаждаясь видеосвидетельством моего унижения. Не смог удержаться и потом, недолго притворяясь положительным героем. Так откуда мне знать, что Максим точно так же не притворяется? Что он не имеет каких-то своих тайных целей?

Он всё еще остается владельцем клуба, деятельность которого претит мне и не укладывается в голове.

Они взяли музыку величайших композиторов и превратили ее в грязь, в способ продать подороже девушек, выступающих на сцене. Классики в гробу должны переворачиваться от этого кощунства. Любой уважающий себя музыкант никогда не простит такого непотребства и неуважения к тонким материям музыки.

Не представляю, честно говоря, как Алина и ее муж смотрят в глаза своей маленькой дочери, зная, что они занимаются продажей людей за деньги. Всё это было мне глубоко противно, и я не хотела иметь ничего общего с чем-то подобным.