Недра

В голову, наконец, нахлынули мысли, принося с собой воспоминания о том, как она здесь очутилась и что необходимо делать дальше.

– Ты говоришь, связь с начальством оборвалась, – Ярослава медленно встала и повернулась к Дмитревичу.

– Да. Как только эта… мочалка нас обволокла.

– Болеслав, ты уже сделал то, о чем мы договаривались?

– Э, – замялся Пришивало, – ситуация за бортом знаешь ли…

– Ситуация как раз благоприятна для задуманного, – перебила его Ярослава.

Пришивало отправился в угол салона и прикладом автомата начал вышибать какую-то металлическую крышечку на стене. Экипаж сразу забеспокоился, а один из солдат, экипированный в одежду из нанотрубок, потянулся к оружию. Ярослава сразу же вышла в центр салона, подняла руку с перчаткой и остерегающе на него посмотрела.

– События развиваются именно в той последовательности, в какой они и должны были развиваться, – ледяным тоном произнесла она. – Я не гарантирую безопасности, но шанс выжить для всех нас значительно возрастёт, если мы сможем действовать независимо от вашего руководства, которое сейчас находится на поверхности и в любой момент может уничтожить танк легким движением руки.

Металлическая крышка отлетела в сторону, звонко ударившись о пол, а Пришивало отбросил в сторону автомат и начал копаться в проводах, скрывавшихся до селе в стене.

– Дмитревич, – Ярослава медленно подошла к его рабочему месту, – что мох может сделать с танком? Точнее, не мох, а эта…

– Мочалка, – подсказал Дмитревич.

– Мочалка, – повторила она, – она как-то воздействует на танк?

– Во-первых, она его обездвижила, – затараторил Дмитревич, – во-вторых, датчики зафиксировали многочисленные микропроникновения в броню. Через пару часов…

– Связь с колонной есть? – перебила его Ярослава.

– Нет.

– Система охлаждения только в колонне?

– Нет. Резервная есть в танке, но азота в нём… минут на десять и то, смотря какая температура за бортом. Её смонтировали только для того… Короче, если вдруг что случится из ряда вон выходящее.

– Как и сейчас. Вот и включай её.

– То есть?

– То и есть! Включай эту резервную систему охлаждения.

– Но температура за бортом не высокая, зачем!?

– Затем что её нужно включить! Дмитревич, твоё дело нажимать на клавиши, – думать буду я и Болеслав Андреевич.

– Всё, готово! – запыхтел в углу Пришивало. – Что там у вас.

– Я так понимаю, резервная система охлаждения танка тоже работает на основе жидкого азота?

– Да, – следователь пытался вникнуть в ситуацию, – а что?

– Как я до этого сам не додумался!? – воскликнул Дмитревич. – Азот заливает корпус танка, и всё в сантиметрах двадцати от него замерзает, включая мочалку.

– Дмитревич, ты главное на клавиши жми.

Почувствовался небольшой толчок. Танк медленно двинулся.

– Да не цацкайся ты с ней, – скривилась Ярослава.

– Не понял, – Дмитревич не отрывался от мониторов.

– За нами ещё должна пройти колонна, если они, конечно, до сих пор живы. С имеющимися успехами мы только «прорубаем» тоннель внутри самой мочалки. Давай избавимся от неё полностью. Металлической рукой ты управлять можешь?

– Э… манипулятором?

– Манипулятором.

– Могу.

– Ну, так развороши ёмкость с азотом – ещё лучше будет, если она взорвётся.

Мониторы засветились. В тусклом свете стали видны волокна, составляющие мочалку. Дмитревич вопросительно посмотрел на Пришивало.

– Делай, что говорят, – одобрительно кивнул тот.

Дмитревич засунул руку в перчатку, отвечающую за управление манипулятором. На экране одного из компьютеров появился баллон, прикреплённый к броне танка железными скобами, а секундой позже и сам манипулятор. Железная кисть обхватила ёмкость и начала её сжимать. Струйка газа вытекла на волокна мочалки, и те моментально обледенели.

– А теперь из пулемёта в те места, где мочалка замёрзла разрывными, – встрял Пришивало.

Как только большая часть мочалки была уничтожена, оставшиеся волокна начали съёживаться и превращаться в тёмную жидкость, стекавшую по бортам машины. Экипаж танка восхищённо смотрел на Ярославу, понимая, что она спасла их жизни.

– Чего уставились? – нарушила молчание Ярослава. – Дмитревич, жертвы?

Дмитревич застучал по клавиатуре.

– Нет!

– Полный вперёд!

Танк двигался несколько дней, но мох, толщина которого уменьшалась с каждым километром, агрессивности не проявлял.

– Похоже, мочалка была его последним оружием, – произнёс Пришивало, когда они ехали по одной из проплешин, всё чаще попадающихся в последнее время на пути.

– До теплового барьера – да, – уверенно сказала Ярослава.

– А после?

– После? – Ярослава задумалась. – Внутри.

– Внутри?

– Внутри барьера. Я чувствую, что произойдёт нечто ужасное внутри теплового барьера.

– Снова мох?

– Не знаю…

Температура в течение последующих дней ощутимо поднималась. Солдаты молчали, но в их взглядах всё чаще прочитывалось желание снять бронежилеты.

– Болеслав Андреевич, – прошептал Дмитревич, – я тут сказать хотел кое-что… Ну, с глазу на глаз.

– Так говори! Не думаю, что от Ярославы стоит что-то скрывать.

– Э…