Недремлющий глаз бога Ра

— Ты с этой Хунхузой стал прямо как заразные мать и дитя. Ну, в одной ситуации впустил, а в другой пошлет тем же самым голосом. Тогда что делать будем?

— Ну, она утверждает, что не пошлет. Чему-то же ее учили в шпионском колледже. Дураков там наверное не держат.

— По-вашему, значит, все дураки здесь! Наставили кругом телекамер и развлекаются: порнуху друг про друга смотрят.

— Ладно, а что ты предлагаешь?

— Прибегнуть к радикальному средству. Пока все спят, пойдем и удушим этого вирусного Президента.

— Чем? Перегаром?

— Нет, вот этими руками! — он продемонстрировал предполагаемые орудия расправы.

Выглядели они так, что скорее можно было напугать до смерти, чем задушить.

— Слушай, киллер, ты же за всю свою жизнь божьей коровки не обидел! Остынь.

— Коровки не обидел, а его удушу, — настаивал Липский.

Отговорить или переубедить его мне никогда не удавалось. Напугать — другое дело:

— А с чего ты взял, что он спит как Дездемона? Вдруг там охрана? С винтовками! Прицелы лазерные! Пули бронебойные!

— И в сортире гаубица! — очнулся Веник.

— Точно. Представляешь картинку, когда мы ворвемся туда с твоими граблями наперевес…

— Да, — наконец согласился он. — Тогда давай взорвем к чертовой матери эту лабораторию и удерем на шлюпке, а Хунхуза прикроет наш отход. Доберемся до берега и вызовем ей хоть ударный авианосец — пускай только телефон даст.

— А взрывать чем будем? Заднепроходным динамитом?

Маркиз нежно улыбнулся:

— Ты помнишь, сколько раз химичка Генриетта Карловна удаляла меня с практических занятий? За непреодолимую тягу к знаниям.

Кто его только не удалял, а он всегда возвращался:

— Генриетта Карловна выгоняла тебя не за тягу к знаниям, а чтобы сохранить наши молодые жизни.

— Вот-вот! Но волновалась она зря, поскольку у нас всегда было туго с реактивами. А здесь ситуация обратная: полно реактивов и нет химички! В таких идеальных условиях сработает любой продвинутый старшеклассник, а не то, что эксперт моего уровня.

Это он правду сказал, насчет уровня. В глубине души я ожидал взрыва каждый раз, когда он садился в кресло:

— А сколько времени необходимо на подготовку?

— Ну, грязный нитроглицерин можно приготовить прямо на глазах у аятоллы, который мысли читает. Но, ты же сам знаешь, что это за коварный продукт! И вообще, с похмелья наша фирма ничего не гарантирует, поэтому на подготовку берем два дня. Но ты должен проследить, чтобы туда не вломилась Генриетта Карловна с криками: "Ахтунг!!! Минен!!!"

Под водку план пошел хорошо, но очень уж не хотелось оставлять здесь Хунхузу. И Анхелику. Прихватив опустевшую кофеварку, я поднялся и протянул маркизу руку:

— Ладно, посоветуемся с боссом и тогда решим. Но ты давай, готовься…

Уцепившись за меня, он встал и потянулся, разминая затекшее от долгого сидения тело:

— Как говорится, не ждать пакостей от природы, а сделать их своими руками — наша задача! Представляешь, ты как будто бы товарищ Мичурин, а я — академик товарищ Лысенко.

И мы пошли, покачиваясь, как настоящие морские волки.

Принимать на голодный желудок спирт, пусть даже разведенный, могут только люди отрешенные, не представляющие для общества ни интереса, ни угрозы. Очень своеобразные люди.

И бог у них своеобразный: кривой, косматый, с длинной нечесаной бородой, полной прелого сена и гнилой соломы. Из пантеона прочих богов он выбивается потрясающей способностью творить нелепые чудеса. Например, свалится кто-нибудь с десятого этажа или врежется лбом в электричку — этот странный бог, покровитель дураков и пьяниц, тут как тут! Взмахнет бородой и соломки постелет.

Он и вывел нас к кают-компании, когда мы шарахались от лестницы к лестнице как агрессоры после расправы над Иваном Сусаниным.

Оказавшись в знакомом коридоре, мы обрадовались и решили разойтись, чтобы переодеться к завтраку.

И сразу же передумали: решили не расходиться и не переодеваться. Для меня этот вопрос давно уже стал больным, а маркизу было недосуг. Во-первых лунатик, во-вторых скоро уезжает, в-третьих не одежда украшает человека, а человек одежду. Но главное — кушать хочется.

Короче, открывая дверь, я ожидал, что присутствующие удивятся нашему облику. В действительности же вышло наоборот: нас проигнорировали, а удивились мы с Веником. И было чему!

За ближайшим столиком оживленно беседовали разодетые в сари Катя и Маша. Москва — Россия.

Сидят такие изящные индийские куколки: глазки подведены к вискам, брови арками, волосы расчесаны на прямой пробор, а на открытых лбах охрой выведены какие-то заковыристые знаки.

Заметили нас, но виду не подали. Разговаривают.

— Представляешь, Катенька, — голос у Маши прежний, с простудной хрипотцой, — на лекции одна девочка задумалась и вдруг видит: махарадж уже не лежит, а поднялся в воздух и летает. Почти на метр от пола! Представляешь, повисел несколько минут в воздухе и плавно опустился, а кроме нее никто этого не заметил.

Катя кивнула:

— Это он дал понять, что отвлекаться нельзя. Конечно, мог бы и вслух сделать замечание, но ты же знаешь какие они тактичные. Не то, что наши хамы. А девочка из новеньких?

Мы пораженно переглянулись.