Недури (СИ)

Рядом послышалось шуршание. В кустах сверкнули чьи — то золотистые глаза. Девочка медленно поднялась по стволу. Юные ножки дрожали от страха.

— А — а — а! — повторяя крик, из ныне известного произведения «Маугли», появился из неоткуда, мальчуган в тулупе и съезжающей меховой ушанке — Убью — ю! — тянул он.

В кустах кто — то взвизгнул и сорвался с места:

— Уходит! — не переставая бежать, вскрикнул сорванец — Уходит, говорю! Не слышишь?! — на этом моменте, он пробегал прямо мимо Мары. Пробежав ещё метров пять, пацан остановился и взглянул на оставшуюся позади, чужачку.

Вернувшись обратно, деловито шмыгнул носом, размазал широким движением сопли по лицу и улыбаясь, во все свои десять зубов, протянул руку в варежке для знакомства.

— Боишьси? — поинтересовался мальчик — А то правильно! То волк был!

Девочка дрожащей ручкой, уцепилась за руку мальчишки.

— А ты в платье? Ты совсем что ль?! — вскрикнул он. Оперативно стащив с себя тулуп, пацан завернул незнакомку в одежду. Ещё немного растерев тело, потащил малышку за собой.

— Уж, звиняй, валенки не отдам! Могу носки отдать! — он, плюхаясь в снег, ловко стянул один валенок — А на кой тебе носок, коль он обмокнет?! — натянул обувь обратно — Ты, похож, маленька. Айда на спину!

Мара осматривала пацана молча, не проронив ни слова. Она лишь покорно следовала за ним, когда тот говорил.

— Ну, айда иль не айда? — шмыгнув носом, спросил мальчишка. Он теперь стоял согнувшись, в одном свитере да штанах, еле заметно подрагивая от мороза.

Мара осмотрелась. Зима. Сейчас зима. Она опустила голову. Ноги уже посинели от холода, его всё равно не ощущается. Или она не ощущается ног? Подёрнув посильнее тулуп, девочка кивнула и ловко забралась на спину спасителя.

На вид он был ненамного её старше, года на три, но по силе, на все пять лет. Подтолкнув тельце посильнее, пара двинулась по тропинке.

— Как очутилась тут? В платье — то, зимой? Больная или обездолена? — тяжело дыша, интересовался пацан. Клуб пара вырывался с каждым его движением всё дальше и дальше.

— Обездолена. — робко ответила девочка.

Мальчишка слегка затормозил:

— Ну — кый, ещё что скажи!

— «Ещё что» — поёрничала Мара.

Сердобольный двинулся дальше.

— Я помер, да? — перешагивая через сугробы, предположил он.

— Почему помер?

— А мне мамкай говорила, что пар изо рта у живых валит, а не валит он только у богинь смертошных и ведьм проклятых, о, как. А судя по тому, что ты меня не убила, я сам и помер. О, как.

— Так, у тебя ведь пар — то валит.

— Ну, валит. А у тебя не валит.

— Ну, так ты жив, получается.

— Ну, получатся, так. А ты — той?

— А чтоб жить, родиться надо бы, а я ведь не рождена, значит и помереть не могу. — рассудила Марка.

— Так, ты ведьма получается?

— Да какой там, лучше б ведьмой была. — грустно подытожила девчонка.

— Богиня смертоносная?

— Да. — тихо согласилась собеседница. Она почувствовала, как пацан пожал плечами.

— То есть, я богиню смертоносную несу? — ухмыляясь, вопрошал он.

Марка хихикнула.

— Получается так.

— А звать как?

— Морана. — всё так же спокойно вещала девочка.

— Не умер я, получается?

— Не умер.

— А дом есть?

— Был.

— А сейчас есть?

— Ну, нету. — обиженно мыкнула «пассажирка».

— Ну, тогда сестрой моей будешь. У нас недавно собака померла, мне скучно одному. Мамка с Тятей согласятся, не бойси. Давно мне сестру хотят состряпать, да всё не получается. Видно, Мокошь зла на них. Или на меня, кто вас разберёт. Ну чё — й, согласна аль нет?

— Я ж смерть несу. — грустно напомнила Мара.

— Сейчас я смерть несу. — он снова подтолкнул девчонку подальше на спину. Ребята засмеялись.

— А тебя — то как звать?

— Макар я. А ты, смотри мне. Представься там, как — нибудь. Имена человеьчи знаешь?

Мара призадумалась.

— Ну, Машку знаю… — начала перечисление она.

— Ну, вот, Машкой и будешь. — решительно отрезал спаситель — Только, ты, вот что, правда, что услугу на услугу делается или враки?

— Что надо? — робко спросила девчушка.

— Умирать не хочу. Страшно. Остаться хочу. Тут.

— Ну, коль хочешь. Так тому и быть.

— Ну, коль, живы будем — не помрём! — Макарка загоготал, заражая смехом и седоволосую.

Марка посильнее приобняла мальчика. Вдалеке показались избушки с «стекающим» тёплым светом из окон.

— Скоро дома будем. — оповестил братишка — Самая третья наша! — аккуратно перепрыгивая через ямку, полметил он.

— Скоро дома будем. — прошептала Мара — Теперь я дома буду.

Машута аккуратно прилегла на плечо к новоиспечённому другу, продолжая рассматривать мелькающие вокруг, покрытые снегом, лесные ветви.

Глава 13

Дни шли весело. Макар с Манькой всюду вместе щеголяли. Пацан был прав, мамка и тятя, действительно, приняли Меёаню, как родную. Кормили, поили, в баню вместе с мамкой ходила.

Не жизнь — сказка.

Седовласой девочке, правда, в первые дни пришлось непросто. Над ней принялись издеваться, толкать, шпынять, выкрикивая обидные слова, на подобие:

— Э! Бабка — бабка! А куда деда дела, куда деда дела?! Съела — съела, ведьма съела!

Возвращаясь домой под вечер, девочка не могла скрыть слёз, хоть и очень старалась.