Неджентльмен

Между тем Тэра продолжала тараторить без умолку:

— На самом деле Дейзи целилась ему в живот, но промазала. По мне, так поделом ему. Он рухнул на газон, скорчился и завопил: «Яйца мои! Яйца! Ой-ой-ой!» А бедняжка Дейзи все не могла понять, о каких это яйцах он говорит. Старушке Дейзи было тогда десять лет, а когда в семье нет мужчин — ну, ты понимаешь, — то ребенок в некоторых областях развивается медленнее.

В одном Тэра не знала себе равных — она умела вогнать в краску лучшую подругу. У нее был природный талант все сводить к сексу. Кто еще смог бы так виртуозно перевести разговор с черепах на мужские половые органы?

Но Тэра еще не закончила.

— Тогда я взялась за ее образование, — трещала она. — Я нарисовала такую миленькую картинку — я всегда хорошо рисовала — и против каждого пикантного органа написала, как он называется. Я чрезвычайно гордилась, что так хорошо справилась с поставленной задачей. И это был бы прекрасный урок анатомии, если бы не одно обстоятельство — все происходило на уроке истории. Мы так увлеклись, что забыли, где находимся, и мисс Гроув, старая дева, проскрипела: «Тэра Уэнтуорт, чем вы занимаетесь?» Я ответила: «Ничем, мисс Гроув», — но у нее уже глазки загорелись, она подошла и буквально из рук вырвала у меня рисунок. Что тут началось! С ней чуть инфаркт не случился.

Тэра тряслась от смеха, так же как и Ник — судя по его плечам, — и Дейзи поймала себя на том, что тоже готова рассмеяться. Тропинка круто повернула, и они оказались возле небольшого пруда. Увидев скамейку, обе, Тэра и Дейзи, опустились на нее, от смеха держась за животы.

Ник, продолжая смеяться, запустил в воду мелкий камешек.

— Искренне сочувствую вашим учителям, — сказал он.

Водная гладь колыхнулась, и на поверхности появилось нечто напоминавшее крокодилью морду. Тэра подпрыгнула.

— Боже мой, аллигатор!

— Это кайман, — сказала Дейзи, заглянув в путеводитель. — Похож на мисс Гроув, не находишь?

И они снова покатились со смеху.

«Мисс Гроув» смерила их осуждающим взглядом и исчезла под водой, оставив на поверхности лишь ноздри.

— Вы не закончили свою сагу, — заметил Ник. — Мне не терпится узнать, чем все кончилось. Наверное, после этого случая вы неделю имели бледный вид.

Тэра рассмеялась.

— Получилось забавно, — подхватила эстафету от подруги Дейзи. — Нам дали понять, что мы, две маленькие мерзавки, вызвали в школу родителей. Все более или менее улеглось после того, как моя мать объяснила, что Тэра просто пыталась заполнить пробелы в моем образовании. И все же после этого на нас смотрели уже по-другому.

— А Саманте Картрайт даже запретили с нами играть, — заметила Тэра. — Ее родители считали, что мы плохо влияем на нее.

— Она все равно никогда нам не нравилась. Все время щипалась и сплетничала.

Тэра заглянула в путеводитель.

— А где обезьяны? Я сгораю от любопытства. — Она встала и пошла дальше.

Дейзи невольно позавидовала ее загару, не преминув, впрочем, отметить, что ее шорты, переделанные из джинсов, неприлично коротки. Кроме шортов, на Тэре был столь же вызывающий ярко-розовый топик.

Дейзи подумала, что на фоне подруги она в своих синих джинсовых шортах, белой рубашке, завязанной узлом, и кроссовках выглядит серой мышью.

Миновав огромные птичьи вольеры, в которых истошно кричали попугаи, они вышли на открытую поляну. Дейзи вдруг как-то сразу обессилела. Во-первых, беспощадно палило солнце; во-вторых, за завтраком она выпила только стакан сока и чашку кофе; в-третьих, ее летучие фантазии вызывали в ней легкую дрожь. Словом, ей вдруг стало казаться, что она вот-вот грохнется в обморок.

Глупости. Ты никогда в жизни не падала в обморок. Все это маленькие хитрости, просто тебе хочется снова оказаться в его объятиях.

Дейзи вспомнила одну свою приятельницу, которая, не выдержав жары, упала в обморок в афинском аэропорту и, естественно, очутилась в руках загорелого красавца с глазами-маслинами, за один взгляд которых можно умереть.

— Это был бы лучший день отпуска, — рассказывала та, — если бы я при этом не описалась.

Чтобы как-то отделаться от дурацких мыслей, Дейзи принялась изучать путеводитель, который взяла при входе. Обезьянам была отведена отдельная роща.

— Это прямые потомки африканских зеленых мартышек, — прочитала она вслух, — но за несколько столетий они выделились в отдельный подвид. Местные фермеры считают их сущим бедствием.

Из кустов за ними с интересом наблюдали несколько пар глаз. Наконец они их заметили — крупный самец, пара малолеток хулиганистого вида и мамаша с младенцем, который прижимался к ее груди.

Тэра извлекла из сумки пакетик нечищеного арахиса.

— Купила на пляже у какой-то старушки. Им наверняка понравится.

— Думаю, здесь запрещено кормить животных, — сказала Дейзи.

— Ерунда. Я же не жевательной резинкой их угощаю.

— Да, но…

— Дейзи, не паникуй, — вмешался Ник. — Если нам сделают замечание, извинимся и скажем, что не знали. Правила устанавливаются для того, чтобы их нарушать. Это придает жизни остроту. Яйцо лучше с солью, «Кровавая Мэри» — с вустерским соусом.