Неестественные причины. Тайна Найтингейла

Джейн Дэлглиш не теряла времени. Через сорок пять минут Адам заметил вдали человеческие фигуры. Люди то ненадолго оказывались на виду, то опять пропадали за дюнами. Дэлглиш удивился, что они не подошли ближе. Но вскоре они выросли уже из-за ближайшего поворота. Борясь с ветром, люди волокли на себе много вещей, имея вид крайне неорганизованной и отчасти даже деморализованной экспедиции. Реклесс выделялся среди остальных нахмуренностью, близкой к злости, и своим неизменным плащом, застегнутым до самого подбородка. При нем находились его сержант, полицейский медик, фотограф и двое молодых констеблей с носилками и рулоном брезента. Говорить было почти не о чем. Дэлглиш прокричал инспектору на ухо свой рапорт и вернулся в воронку в дюнах, чтобы не мешать. Это не его дело. Им не нужен лишний человек, топчущийся на мокром песке перед хижиной. У полиции много работы, сопровождавшейся криками и жестикуляцией. Стоило им подойти, ветер как назло задул еще сильнее, и на относительно загороженной дюнами тропе тоже стало трудно друг друга расслышать. Реклесс и врач скрылись в хижине, недаром именовавшейся укрытием — там не властвовал ветер. Зато царила духота и запах смерти. Дэлглиш знал, что долго они там не пробудут, и действительно, минут через пять они вышли на свежий воздух, уступив место фотографу, самому рослому в группе, который, согнувшись чуть ли не вдвое, долго протискивал в дверной проем свои принадлежности. Двое констеблей занимались безнадежным делом — пытались установить вокруг убежища брезентовую ширму. Брезент пузырился, норовил улететь, хлестал их по ногам при каждом порыве ветра. Дэлглиша их напрасный труд удивлял: на безлюдном берегу следствию не грозило нашествие зевак, а заметенные песком подступы к укрытию вряд ли были усеяны важными для раскрытия преступления следами. К укрытию вели три цепочки следов: его собственные, тети Джейн и еще одна, предположительно самого Дигби Сетона. Их уже измерили и сфотографировали, и ветер должен был вот-вот запорошить их песком.

Через полчаса труп вынесли из укрытия и положили на носилки. Пока констебли возились с прорезиненным покрывалом и с ремнями, Реклесс сообщил Дэлглишу:

— Вчера днем мне звонил ваш друг, некий Макс Герни. Похоже, он пока держит при себе интересную информацию о завещании Мориса Сетона.

Неожиданное вступление!

— Я обедал с ним, — произнес Дэлглиш. — Он спрашивал, следует ли ему связаться с вами.

— Он так и объяснил. Сами понимаете, он мог бы и сам сообразить. Сетона нашли мертвым, с признаками насилия на теле. Логика подсказывает, что мы проявим интерес к денежной стороне дела.

— Возможно, он одного с вами мнения, что это была естественная смерть, — предположил Дэлглиш.

— Вероятно. Но вряд ли его это касается. Так или иначе, он соизволил сообщить мне кое-что любопытное. В «Сетон-Хаусе» не было упоминаний об этом.

— Сетон напечатал письмо под копирку. Герни пришлет вам оригинал со следами копировальной бумаги на обороте. Похоже, кто-то уничтожил второй экземпляр.

— Кто-то… — мрачно повторил Реклесс. — Может, даже сам Сетон. Я пока не изменил своего мнения о том, было ли это убийством. Но вы, наверное, правы. Особенно учитывая это. — Он указал на носилки, которые полицейские пытались приподнять. — Сомнений нет: самое что ни на есть убийство. Теперь у нас появился выбор: либо один убийца и один неприятный шутник, либо один убийца и два преступления, либо два убийцы.

Дэлглиш позволил себе предположение, что в столь тесном кругу последнее маловероятно.

— Маловероятно, Дэлглиш, но не исключено. В конце концов, между двумя смертями мало общего. В данном убийстве все сработано грубо и бесхитростно. Слоновья доза яда во фляжке Сетона и уверенность, что он рано или поздно приложится к ней. Все, что требовалось от преступника, — сделать так, чтобы к моменту, когда это произойдет, врачебная помощь оказалась недоступной. Хотя даже она, судя по его виду, не помогла бы…

Дэлглиш размышлял, как убийца убедил Сетона отправиться в укрытие. Уговорами, угрозами? Кого ожидал встретить здесь Сетон — друга или врага? Если последнее, то разве он пошел бы на встречу один и безоружный? А если предположить свидание другого типа? Ради кого на Монксмире Дигби Сетон согласился бы преодолеть две мили по морскому берегу в холодный осенний день, да еще при сильном ветре?

Носилки уносили. Одному констеблю, судя по всему, приказали остаться караулить укрытие. Остальные потянулись за трупом гуськом, как процессия не позаботившихся о своем внешнем виде скорбящих. Только Дэлглиш и Реклесс шли рядом, но тоже молча. Впереди бугор под покрывалом покачивался на носилках, следом за вилянием носильщиков на кочковатой тропе. Края брезента ритмично хлопали, как парус на ветру, а морская птица, паря над трупом, долго издавала истошные крики, как мятущаяся душа, пока не описала широкий круг и не унеслась в сторону болота.

2