НЕЕСТЕСТВЕННЫЙ ОТБОР

– Так я ж и говорю… Написал наш Карасевич пьесу, раздал роли и заставил нас разыграть новогоднюю сказку. А сказка, надо признать, не без морали… Вы же знаете нашего Карасевича – бывший комсомолец, показуха – превыше всего… Все его боятся, как зайцы бубна. Доценту Мамаю сначала сунул роль Конька-Горбунка, но тот категорически отказался: «Я уже староват для таких ролей. Лучше буду Задувайлом». А роль Задувайла – это стоять в стороне в какой-то хламиде и дуть: « У-у-у-у-у…». И все… Итак, собрались мы накануне Нового года и надеемся: «Может, забыл?». Где там! Память – комсомольская, все помнит. Порасставлял нас, и спектакль начался. Мамай-Задувайло задул свое: «У-у-у-у-у… Я- Ветер-Задувайло, я вью, завеваю, задуваю… У-у-у-у-у…» И выдул на середину аудитории Снежинок, то есть лучшую половину нашей кафедры вместе с дородной Мерзликиной. Полгода до пенсии… Снежинки закружили…. Мерзликина – посредине, а остальные вокруг нее, аккурат самовар с чашками…

– И одеты снежинками? – задыхаясь от смеха, спросил Белецкий.

– Точь-в-точь… В платьицах нарядных, костюмчиках сияющих… А сверху бумажные узоры понашиты. В далеких шестидесятых моя мама точно такие сестрице моей из фольги вырезала. Вдруг появляется Новый Год – молодой аспирант Воробей. Сравнительно молодой… Сорок лет на той неделе праздновали. Дебеленький такой, плотненький, килограмм под девяносто… Проговаривает Воробей свои слова, а тут выбегает тройка гнедых … В роли Конька-Горбунка – ваш покорный слуга, а за пристяжных – рахитичный Белозеров и флегматичный Передерий. Новый Год прыгает на Конька-Горбунка и гарцует в светлое будущее… И вот я, мыршавенький и сутуленький, несу девяностокилограмового Воробья в светлое будущее под завывания доцента Мамая («У-у-у-у-у… У-у-у-у-у…!») и в сопровождении Снежинок. Согнулся я под этим Воробьем-Новым Годом к земле-матушки как дуга… Еле три шаги шагнул и по всей вероятности гепнулся б, да пристяжные подсобили – плечиками своими поддержали Воробья… А то б не доскакали мы до светлого будущего…

– А….когда же… ты … свалился?

– Та уже за кулисами, то есть за дверями… Пристяжные в двери не пролезли, так я его за дверями и снял…

– Ох… и насмеялись вы…

– Ты что, сдурел? Которое там насмеялись? Все было на полном серьезе… Карасевич аплодировал с таким видом, будто он находился на торжественном собрании, посвященных 60-летию освобождения Киева от фашистских захватчиков… Даже когда за стол сели – никто и не улыбнулся…

Когда Рыбалко ушел, Белецкий, немного успокоившись от смеха, спросил:

– Как лекция?

– Та вроде бы и не было никакого перерыва.

– Я там минут пять постоял под аудиторией, послушал тебя и знаешь, о чем подумал? Берись за докторскую… И тема есть…

– Я думал втянуться сначала…

– Что тут думать? Некогда думать.. Светка Толока засела за докторскую, и если она защитится, то автоматом станет моей престолонаследницей. А Света – женщина упорная и усидчивая. Заведет свои порядки… Словом, садись за докторскую и не сомневайся. Предлагаю тему – экспедиция Яворницкого на Днепрельстан. Экспедиция до сих пор как следует не изучена, в основном все на черепки бросаются… А ты изучи людей, которых Яворницкий приобщал к этому делу, в каких условиях они работали. Рабочее название диссертации «Экспедиция на Днепрельстан, ее участники и значение».

Когда Олег возвратился в свою комнату, там уже сидел преподаватель Гончар. Одной рукой он поддерживал опущенную голову, а другой – мобильный телефон возле уха.

– Так… Повернись налево, теперь заверни направо, за угол… Не могу я тебя забрать! У меня лекция через десять минут!

Пожилой преподаватель нервно положил телефон на стол и тяжело вздохнул. А Олег поинтересовался:

– Что, супруга вышла из трамвая и не знает куда идти?

Тот изумленно поднял голову.

– А ты откуда знаешь?

– Та то я так…

Не откладывая дело надолго, засел в библиотеке и начал собирать материалы об участниках экспедиции на Днепрельстан. Добровольський, Козар, Смоличев, Миллер – все они в скором времени предстали перед ним, каждый со своим характером и судьбой.

Особенно заинтересовали Козар и и Миллер. Павел Козар – ученик Яворницкого и исследователь днепровского лоцманства. В 30-х годах его трижды забирали в НКВД, гоняли по тюрьмам, высылали из города. Во время войны он был директором исторического музея, членом ОУН, организовывал и возглавил научно-археологическую и геологическую экспедицию на днепровские пороги, обнаженные после разрушения Днепрельстана. В январе 1942 года возглавил “Просвіту”… А Михаил Миллер? Человек, который в 1962 году написал книжку «Судьба украинских археологов под Советами»… И все они забыты в этом странном городе, где среди почетных жителей выстроились такие одиозные имена, которые и на ночь произносить боязно… Нет… Надо писать статьи, что-то делать, действовать… Надо возвратить городу имена этих замечательных сынов Украины!