Неестественный отбор

— Командир, ты уж определись, — вмешался в беседу я. — Там, километрах в ста пятидесяти, лагерь Евросоюза. Его рой в труху разнёс, но кое-что осталось. Мы как раз туда на разведку мотались, вот, даже немного намародёрили. Могли бы и больше, но в тачку уже не влезло.

— Молодые люди, вы позовите кого-нибудь из наших, они всё подтвердят, — снова подал голос Семецкий.

Один из бойцов покосился на второго и, получив утвердительный кивок, скрылся за поворотом ущелья.

— А вы сами, простите, кто будете? — поинтересовался профессор.

— Разговорчики, — сухо обрезал боец.

— Можно хоть коробки поставить? — спросил я. — Они, вообще-то, не лёгкие.

— Стой, не дёргайся, — ответил заученной фразой военный.

Ада благоразумно молчала. Хоть она и заговорила по-русски, однако её речь сложно было назвать чистой. Как ни крути, а некоторые слова давались ей с трудом, как и отдельные буквы, например, чёткая «р». Всё-таки большую часть жизни, она общалась на картавом английском, а у них там с произношением вообще беда.

К слову, похоже, что их язык я тоже усвоил. Только сейчас, гоняя эти мысли в голове, сообразил, что без проблем разобрался с навигацией. А ведь панель в вездеходе настроена исключительно на английский. Но я как-то нашёл карту, развернул её и даже установил маршрут без единой подсказки. Грубо говоря, все надписи были мне понятны, и не на интуитивном уровне.

— Женя! — с радостным криком бросилась мне на шею Татьяна, которую привёл военный.

Девушка принялась целовать мне лицо, заставляя поморщиться. Но я терпел, чтобы вот так, с ходу, её не обидеть. Однако нам явно предстоит долгий и не самый простой разговор. Не знаю почему, но в тот момент, когда Татьяна обняла меня, прижимаясь всем телом, я покосился на Аду. Она смотрела на меня, не скрывая улыбки. Впервые за всё время знакомства наши глаза встретились, и норвежка мне подмигнула. Я попытался состроить невинную рожу, но не уверен, что это получилось.

— Тащ лейтенант, данные подтвердились, — тем временем доложил боец, бегавший в лагерь.

— Хорошо, — тут же расслабился тот и опустил оружие. — Можете проходить.

— Спасибо, ёпт, — выдохнул Нос и тут же поставил коробку на гравий.

Я наконец отстранился от прилипчивой Татьяны и тоже освободил руки. Она попыталась снова меня обнять, теперь уже спереди, как полагается, но я её придержал, чем вызвал недовольный вид.

— Может теперь расскажете, кто вы и откуда узнали про лагерь? — спросил военных я.

— Два дня назад у нас внезапно заработала рация, — вместо них затараторила Татьяна. — Мы тут же попытались связаться с домом, но попали вот на них. Быстро объяснили, где мы находимся, и вот…

— Потом поговорите, — остановил словесный понос лейтенант. — Вам нужно зарегистрироваться.

— Зачем? — не понял Нос.

— Такой порядок. Мы должны точно понимать, сколько людей находится в нашем распоряжении.

— Что значит — в распоряжении? — ухватился за слово я. — Здесь не военный лагерь.

— Теперь военный, — сухо ответил он.

— А если мы не хотим? — задал резонный вопрос Семецкий.

— Боюсь, у вас нет выбора. Ситуация на планете крайне нестабильная.

— О чём вы? — всё же не удержалась и подала голос Ада.

— Давайте покончим с формальностями, а затем будем задавать друг другу вопросы.

— Лично я ваще никаких делов не знаю, — тут же пошёл в несознанку Нос.

— Разберёмся, — произнёс лейтенант и слегка отстранился, изобразив приглашающий жест.

— Там в вездеходе добро осталось.

— Разберёмся, — повторил военный таким тоном, что стало понятно: разговоры закончились.

Мы подхватили коробки и двинулись вверх по ущелью. Жухлый, поджав уши и хвост, семенил рядом, прячась за моими ногами. И попробуй, скажи, что он не далее как утром рвал, пожалуй, самых опасных хищников этой планеты, как свинья — фуфайку. А сейчас даже собственной тени боится. Но скорее всего, ему просто некомфортно среди кучи людей, как и мне.

А ведь он почувствовал чужаков. Едва мы вышли из вездехода, его поведение сразу изменилось, но я списал это на близкое присутствие к лагерю. Только сейчас до меня дошло, что учёных он уже знал и вёл себя с ними иначе. Будь на месте военных какой-нибудь зверь, волчонок наверняка бы встал в позу. Однако он до сих пор не понимал, как следует реагировать на двуногих, отчего и поджимал хвост, стараясь казаться незаметным.

— Оставьте коробки здесь. — Лейтенант указал на навес, под которым уже расположились штабеля ящиков. — Свадков!— крикнул он.

— Чё? — вернулся вальяжный ответ.

— Через плечо! — огрызнулся офицер. — Сюда подошёл!

— Есть, — уже ближе к уставу ответил тот и даже козырнуть не забыл.

— Возьми двух ребят и платформу. Там нужно вездеход разгрузить.

— А он чё, сюда подъехать не может?

— Свадков, а ты ничё не попутал⁈ — зло прищурился лейтенант.

— Да сделаю щас, чё орать-то, — буркнул в ответ тот и ещё раз козырнул. — Разрешите выполнять, тащ лейтенант?

— Двигай давай, — отмахнулся офицер и обернулся к нам: — Вы — давайте за мной.