Неформат

— Да, любимая, доброе утро! — выдыхает так же тихо ей в губы с последним толчком, со своим хриплым стоном. — Самое доброе, — мышцы тяжелые, знает, что придавил, что тяжело и двигаться ей не позволяет…

А Ксюша улыбается, будто глубже под него пытаясь укутаться, распластаться, совпасть больше… И в ее улыбке, в сонных и удовлетворенных глазах такая любовь в ответ, такое счастье, что у него горло перекрывает. Не знает Леня слов, чтобы это отразить и описать, чтобы звуками выразить, кроме как снова заставить ее стонать от удовольствия и счастья, самому в сиплом дыхании потеряться…

Но теперь уже действительно вставать надо… А у них вся жизнь впереди — тут уже не сомневается, и ей не позволит…

— Надо вставать, — Ксюша тихо, едва слышно выдыхает ему в шею, вдавив ногти в плечи Лени. Вторит его мыслям.

— Надо…

Не спорит, ловя эти последние, такие хрупкие и ценные мгновения утренней страсти их внезапного, да и незапланированного секса, когда просто тела сами решают, и движения, как продолжения стука сердца. И тут пары минут сейчас достаточно, а остальное — вечером нагонят, ночью, после новых разговоров…

Целует в последний раз и помогает встать, выключая таки этот чертов будильник, вновь начавший играть сигналом. Проснулись! И не из-за него вовсе. А с таким началом любой день счастливым будет, Леня знает, в глазах Ксюши, в ее улыбке эту уверенность читает.

— Мне нравятся такие пробуждения каждое утро, — лукаво заметила Ксюша ему через плечо, шлепая босыми ногами в ванную.

— Я тоже от них в восторге, сладкая, — умудрился догнать и поцеловать в плечо, по пути разыскав свое белье и джинсы.

Все ж таки не у себя, да и ребенка смущать и дезориентировать больше необходимого нельзя. Все понимал, а улыбка, как у ненормального, наверное, учитывая, что только шесть утра и спал Леня часа два не больше. Просто счастлив дико. И точно знает, что его Ксюша так же счастлива: в ее глазах и улыбке это четко видел.

В то утро Леня уехал, только кофе выпив, до того, как дочь Ксюши проснулась. Не хотел Марго тревожить, если честно, вносить смуту в их с Ксюшей привычное утро. Казалось, лучше чуть помедленней жизнь девочки менять, ведь и так ситуация для нее непростая. Кроме того, с вечера запомнил, что не так много у них съестного осталось, куда еще этих девочек объедать, и так Ксюшу от ветра шатает, да и Марго не то чтобы упитанная. Откровенно говоря, прибил бы Максима, не сумевшего своим женщинам внушить уверенности в их красоте и привлекательности, исковеркавшего в своей семье понимание здоровья.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Но днем, ясное дело, вытащил Ксюшу на обед. Уже традиция! И искренне был рад, что их офисы совсем рядом, и это вообще не проблема, еще больше времени вместе. А вечером снова приехал… Она пригласила, позвала с той же улыбкой, с какой утром на прощание его целовала. Как тут отказать? Привез два пакета продуктов, в основном таких, которые сразу резать и есть можно, чтобы Ксюша отговорки не искала в своей неспособности к готовке, и нормально питались эти «девушки», которые ему все дороже и роднее становились… Уже целиком «его».

Ксюша рассмеялась, когда начала распаковывать эти продукты. Тут же Марго позвала, оказалось, Леня в точку попал и купил как раз те эклеры, которые девочка просто обожала. Разумеется, привез он и шоколадный торт, помнил слабости самой Ксени.

— Слушай, ну мы же не «голодающие», что ты прям решил нам холодильник забить под завязку? — смутилась, заметно было, пока Маргарита, бодро жевала пирожные, заглядывая, чем еще в пакетах поживиться можно.

Даже к его приезду второй вечер подряд отнеслась спокойно вроде.

— Ну, я и на себя брал, раз уж по вечерам здесь ужинать забегаю. А, может, и на завтрак перепадет чего, — добавил тише и больше Ксюше на ухо, чем успокоил ее, кажется.

— Ну, тогда ладно, — выдохнула она, включив чайник заодно, — если ты нам это все съесть поможешь, только «спасибо» остается сказать, — улыбнулась тихо, спокойно и как-то так, что Леня себя вот совсем по-домашнему ощутил на этой кухне, где и был-то всего во второй раз.

Так и повелось у них: в течение рабочей недели он чуть ли не каждый день к ним вечером приезжал. Хоть, бывало, иногда не получалось, не вырывался, задерживался на встречах или в офисе. И тогда, чтоб уже не будить не и не тревожить ни Марго, ни Ксюшу, отправлялся к себе. К счастью, этих ночей выпадало не так и много.