Неформат

Вот сам как-то ленно и скучно прослонялся два дня, послав подальше дела, которые, — ну куда без этого? — все равно норовили навалиться кучей. Заслужил выходные, в конце-то концов! Сходил в тренажерный зал, расположенный на территории его поселка, пообедал пару раз в кафе здесь же, вот и все его передвижения. Дома больше сидел, даже до биографии Форда добрался, которую все откладывал, не находя времени. Но большую часть выходных, особенно ночь, в мастерской проторчал… Появилось какое-то внутреннее стремление. Порыв, который пока никак в четкую картину и образ оформиться не желал. Несколько раз начинал работать, разминал глину, пытался пальцами понять, отключить мозги, позволить рукам выплеснуть то, что еще не картинкой перед глазами, а лишь нечетким образом внутри теребило.

Не сложилось, однако.

Видно, не готово еще было материальную форму обретать. Бывало так, что и пару месяцев изнутри что-то тлело и пекло, пока, наконец, не выплескивалось часами отрешенной роботы, когда и есть не хочется, и спать не тянет! Диким удовольствием от готового изделия! И не важно: кружка в итоге получалась или статуэтка, Леня от процесса в нирвану уходил! Не в этот раз, рано еще, наверное. Но ему и некуда спешить.

А когда сел в авто утром понедельника, удивился и даже не понял поначалу: на полу пассажирского сиденья увидел какое-то яркое пятно. Наклонился, присматриваясь в полутьме гаража, рассмеялся, когда дошло, что это шарф. Женский… И сомнения не возникло, откуда тот здесь взялся, помнил, как Ксеня вертела ткань в руках, не желая повязывать и доказывала ему, что на улице тепло. А потом в карман сунула. Видимо, выпал все-таки.

Леонид поднял шарф… Тонкая ткань, деликатная. Шелк точно, да еще и расписанный очень изящно. Наверняка, ценная для Ксении и памятная вещь. Она явно не обрадуется потери… И, сам не поняв зачем, вдруг поднес шарф к лицу, вдохнув полной грудью. Какофония ароматов, ассоциаций, образов. С головой накрыло, отвлекая от рабочих проблем и планов, на которых уже успел сосредоточиться, и вновь каким-то приятным послевкусием вечера и их общения потянуло. Вместе с этим прикусом «травки», на который Ксюша шутливо жаловалась, сигаретным дымом, что тогда весь бар пропитал, и ощущающимся под этим «бардаком» ароматом самой девушки… Неясной тонкой смесью духов с цитрусовыми нотками и самой кожи, что ли. В солнечном сплетении приятным жаром отозвалось. Да и в паху тоже.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Леонид соврал бы, если бы сказал, что не думал о ней на протяжении выходных. Думал, само собой, времени было пруд пруди, а новая знакомая явно стоила того, чтобы о ней вспоминать и размышлять. Сам не понял, почему не признался, что у них в галерее выставляются его работы, ведь было пара удобных моментов… Ан нет, засомневался. Вот как выходит: думаешь, что давно плюнул на всех и вся, живешь своим разумом и по своим правилам в жизни, а как только на горизонте замаячит кто-то, кто интерес вызывает, так и понимаешь, что никуда сомнения и комплексы не делись, просто спрятались поглубже. Но тут же готовы голову поднять… Потому и промолчал, наверное, присматривался.

Татьяна его увлечения никогда не понимала. Считала, что такое занятие с образом серьезного мужика, солидного бизнесмена, никак не вяжется. То и дело пыталась задеть и оскорбить тупыми намеками, над которыми Леня по большей части смеялся. Не был гомофобом, возможно, благодаря длительной дружбе с Женькой и ее приятелями, хоть сам и являлся приверженцем классической ориентации… Любил он женщин, чего тут скрывать? И уж кто-кто, а Татьяна этого не могла не знать, сама же к нему тогда сколько подкатывала, то грудью, то пятой точкой искушая. Опытная, не отнять.

А уж когда он развод активно начал, «попросив» ее из своей квартиры — прилично нервы помотала и крови попила, несмотря на то, что Леня купил им отдельную и на сына оформил. Не тот район, к которому она привыкла, не те контакты! Так и хотелось сказать, что не его проблема, пусть о ее «контактах» тот мужик думает, который теперь трахает, а он квартиру ближе к школе сына выбирал и к парку, который Андрей просто обожал… И не ее забота, что у него еще и дом есть, не собирался из-за этого у нее на поводу идти. Не на того напала. Но Таньке что-то объяснять — себе дороже. Во время одного скандала, когда сюда приезжала, еще и разбила несколько его работ… Как назло, тех, что были действительно Леониду дороги… Ну не с*чка ли? Знала же, чем задеть.

До сих пор этого бывшей не простил, хоть и напоминал себе, что не стоит оно того, нет смысла с идиоткой связываться. Но, блин, пекло и злило!