Неформат

Хотелось сказать, что куда больше, чем сам Максим об увлеченности и хобби своей жены, которая все еще просиживала за просмотрами виртуальных галерей и их обзорами львиную долю свободного времени… Но она смолчала. Как и обычно, как когда они, к примеру, ездили куда-то, и ей даже в голову не приходило попросить мужа заглянуть в музей или выставочный зал — знала, что он подобного не любил и начинал злиться.

Зато его раздражение подстрекнуло ее только утвердиться в своем решении! Вот никогда так не поступала, но в этот раз одна только мысль, что каждый день может быть наполнен не просто рутинными обязанностями и расчетами, планированием и разработкой стратегии развития, подсчетами и графиками, а еще и связан с ее увлечением — все это продолжало вызывать трепет в животе и дрожь в руках Ксени! Так что она решила рискнуть вопреки всему: и тому самому рациональному здравому смыслу, которым до этого гордилась, и недовольству мужа, и сомнению всех знакомых. И ни разу не пожалела за эти два года, честно говоря!

Потому что от любимого дела даже усталость и выгорание — иные. Приятные, что ли, все равно вдохновляющие на новые достижения и еще один рывок! Наслаждалась каждый день, с первого шага, как порог офиса переступала… Специально не пользовалась лифтом, почти всегда проходила и первый, и второй этажи, рассматривая и любуясь выставленными у них коллекциями. И до сих пор насмотреться не могла, напитаться этой атмосферой «творчества и богемности», к которой всегда стремилась, а теперь вот сумела окунуться с головой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Так и сегодня: она не торопясь прошлась по первому этажу, где последний месяц проходила выставка известного в их стране современного художника. Многие из этих картин уже имели новых хозяев, не без помощи галереи, а значит — и они получили хороший доход. А также еще несколько пунктов в рейтинге репутации… В том числе и ее собственной, Ксении. Хотя Ольшевский и так ни разу о своем выборе не пожалел, о чем не стеснялся говорить, пусть ей и пришлось тогда лихорадочными темпами осваивать новую для себя нишу. Да и зарплатой Ксению не обижал. Даже более чем. Так что все те страхи Макса оказались напрасны — не обеднели. Однако, разумеется, Ксения не говорила этого вслух. Не видела причин обострять отношения. Нормально же все.

Поднялась на второй этаж. Тут располагались работы различных авторов, тоже все на продажу, само собой. А Ксения этой красотой могла любоваться ежедневно! Хотя, конечно, иногда покупались работы, которые лично ей в душу западали (не тот все же уровень дохода, чтобы все подряд самой покупать, да и Макс точно не оценит…). И тогда она с грустью расставалась с очередным шедевром…

Нет, бывали и не особо удачные работы: полотна, и скульптуры, и керамика… Правда, они достаточно жестко проводили отбор с экспертами, и потому только уж у очень именитого и прибыльного автора могли взять на выставку откровенный провал, а вдруг ярый коллекционер и фанат попадется? Купится и на такое…

Но, в основном, нет, конечно. Тщательно отсеивали, ведь и своим именем ручались.

Вот и сейчас Ксения на пару мгновений замерла перед одним из своих любимцев: на огромном фото раскинулся весенний Париж во всем его великолепии. Видимо, фотограф не обошелся без помощи дрона, но снимок вышел потрясающим. Полюбовавшись, она двинулась дальше к своему кабинету, по ходу легко коснувшись пальцами гладкой глазури еще одной «любимицы»: хрупкая и изящная, но невероятно детальная девушка, выполненная из зеленой керамики, сидела по-турецки, держа в одной руке посох, а в другой потрепанную шляпу. Просто ощущалось ее неторопливое спокойствие и желание передохнуть после долгой дороги, но и уверенная готовность идти дальше вместе с тем…

Ксения не могла перестать наблюдать за этой статуэткой. Да-да! Именно наблюдать! Ей действительно чудилась какая-то одухотворенность и жизнь в керамике. И та самая размеренная уверенность духа в собственном пути, которую в самой себе Ксения не ощущала никогда, но так отчаянно пыталась найти последние года два.

Вероятнее всего, эту статуэтку она таки купит, несмотря на внушительную стоимость (оправданную до последней копейки, да). Не могла ее никому передать. Уже предварительно разговаривала с Ольшевским о рассрочке, чтобы это было не так заметно для бюджета — не хотела мужа в известность ставить. Украсит этой статуэткой свой рабочий стол — каждый день эстетический экстаз!

Уже предвкушая это, все-таки пошла к кабинету, прекрасно зная, что работы предстоит немало. А ей не хотелось на встречу с Женей опаздывать — их общение тоже удовольствие, в котором себе не отказывала, несмотря на те придирки и ворчание Макса касательно этой дружбы. Да и просто: опаздывать куда бы то ни было, Ксения жуть как не любила.