Нефритовая лошадь Пржевальского

Однажды, когда шли с охоты, начался большой дождь, и Кирилл пригласил Пржевальского переждать его в избе. Ксения потом рассказывала дочери, что сразу он ее поразил своим видом: «Где это Кирюша такого богатыря нашел?» Вслед за тем удивил и скромностью: в ответ на предложение Кирилла снять куртку и отдать ее посушить Ксении, ответил: «Не беспокойтесь, она на мне высохнет». Здесь была и привычка путешественника переносить непогоду, и смущение перед красивой женщиной – а Ксения показалась ему такой. Ему нравились статные, чернобровые, голубоглазые – под стать ему самому.

Но в ту первую встречу до зарождения чувства между ними было еще далеко. Ксения-то с первого взгляда влюбилась, однако поначалу сама себя не понимала: откуда такое волнение у нее? Только рассердилась на мужа, почему при госте ее застыдил – молитв, мол, не знает.

Пржевальский же, воспитанный матушкой в правилах строгой нравственности, на замужнюю женщину заглядываться, конечно, не стал. Его больше обстановка избы поразила – не крестьянская она была. Вся мебель точеная, резная, скрипка на стене висит.

– Ты играешь на скрипке? – спросил он.

– Играю, на свадьбах, – ответил Кирилл. – Гармонь не так трогает сердце, как скрипка. Иной раз бабы плачут, когда я играю. Я их и делаю сам. Делать просто, трудно материал готовить. Сын попа из Лучесы регентом в Смоленске служит, вот кто на скрипке играет хорошо! Так он у меня купил скрипку за двадцать пять рублей!

– Знаешь, Кирилл Григорьевич, – сказал тут Пржевальский. – Сделай и мне скрипку. Я тебе пятьдесят рублей заплачу, а то и больше. Твои скрипки того стоят!

«Кириллом Григорьевичем назвал!» – отметила про себя Ксения и испугалась чего-то. А Кирилл побоялся цены такой высокой.

– Что вы, Николай Михайлович! – вскричал он. – Как это я с вас, со знакомого человека, дороже буду брать, чем с других?! Да я вам в подарок сделаю!

Польщенный вниманием к своим изделиям, Кирилл и в амбар его завел – показать станки собственного изобретения для обработки дерева. Николай Михайлович очень внимательно их осмотрел, потом повернулся к хозяину, потрепал его по плечу и сказал с большой грустью:

– Жаль, что тебя, Кирилл Григорьевич, не учили. Из тебя знаменитый человек вышел бы.

И с тех пор он этого крестьянина, младшего и по возрасту, часто по имени-отчеству называл, с уважением.